Коты, пингвины и еще 3 развлечения на выходные

4AD

Группа Dry Cleaning звучит, как будто нулевые не кончались. Басист и барабанщик делают ритм-секцию, где-то как у Interpol на «Antics», холодную, комично-сексуальную, или как у Bloc Party на «Silent Alarm», прохладную, заполошную. Гитарист играет отрывистые рифы, как у группы Television, или пытается играть шумно, но мелодично, как British Sea Power. Собственно, музыканты Dry Cleaning – мужчины за 30, для них инди-рок нулевых – музыка юности. Собственно, вокалистка группы Флорэнс Шоу – дочь музыканта, и British Sea Power – ее любимая подростковая группа. Если вы слушали хоть пяток альбомов инди-рока нулевых, дебют Dry Cleaning «New Long Leg» со всеми своими густо прописанными партиями баса, четко трещащей перкуссией, кристально-ясной гитарой и диетическими грувами неизбежно уползет из фокуса внимания, как ни напрягай слух. Все это, пока случайно не заметите, что вокалистка Шоу не столько сексуально шепчет под музыку группы, как может показаться на первый взгляд, сколько в уморительном дэдпен-стиле над ней прикалывается.

Сложно даже сказать, что конкретно бурчит-бубнит Шоу под музыку своих коллег. Афористичные панчи вроде «Моя единственная амбиция в жизни – это зарыться в корни твоих волос / А ты просто хочешь всем нравится» чередуются с бредологией описательной прозы (пик: Шоу без особой цели пересказывает своими словами, как выглядит какая-то фарфоровая шкатулка из музея), удачно передразненная цитата из поп-джазового стандарта «The Girl from Ipanema» перетекает в зачитанную дурным серьезным голосом цитату из википедии, а необходимость парню остаться с Шоу карикатурно в лоб рифмуется с необходимостью Британии остаться в Евросоюзе. Поэзия Шоу технически похожа на словесные аппликации Евгения Горбунова из «Интуриста», но только она черпает свое вдохновение не из ретро-эстетики «Внутри Лапенко», а из современного электронного мусора: комментариев на YouTube, рекламных лозунгов (лучший момент альбома: с холодной яростью, под гремящие гитары Шоу декламирует слоган тампонов «Делай все. Не чувствуй ничего»). Все это не столько к чему-то конкретному ведет, сколько заставляет схватиться за голову от обилия нахлынувших чувств, образов и шуток. Так инди-рок в нулевые, конечно, никто не играл.

В подаче Шоу есть, понятное дело, немного от Марка Смита из The Fall, еще сильнее Dry Cleaning похожи на порядочно забытых уже шотландцев Life Without Buildings, но в целом в рок-группах просто так не поют и такие вокалистки до рок-групп не добираются. У Шоу есть инстаграм, но он закрыт. Можно ли представить себе рок-певицу с закрытым инстаграмом? Шоу, вся какая-то будто заторможенная и вытянутая, похожа не на рок-вокалистку, а на художницу. Собственно, художницей она и является. Один из участников Dry Cleaning – ее однокашник, он позвал ее уже в готовую группу, и на репетициях она буквально бубнит выписки из блокнота (рок-певцы не делают записки в блокноте, а Шоу делать маленькие ежедневные зарисовочки приучил учитель рисования), пока ее напарники джемят свою рок-штуку.

Любимая тема Шоу, которую она с удовольствием развивает в интервью: причудливая динамика избыточности и недостаточности информации в интернете. Реклама всегда чего-то недоговаривает, оставляет в предвкушении неизвестного, а потом кто-то «распаковывает что-то 50 минут и ты думаешь «Боже! Мне столько не надо!». Или: предсказуемые рокеры сорок минут гоняют рифы по кругу, а в паузах, в такт, поперек такта, поперек всего наговаривает шутки и обаятельные глупости женщина с неподвижным лицом. Ну это уже не из интервью пример, это просто наблюдение за «New Long Leg».

Антон Серенков

Родители обаятельного московского старшеклассника, когда ему было десять лет, сошли с ума и стали усыновлять в уютную отремонтированную трешку чуть не по ребенку в год. На четвертом, бритом налысо, как будто только что сбежал из тех рекламных роликов на YouTube, где из вас выманивают последние деньги ему на операцию, наглом и непослушном Виталике, старшеклассник срывается с катушек, идет в ближайший стендап-клуб и выдает сразу под запись мощные пять минут материала о том, как в его классе все до одного наделали в штаны.

После «Сайнфелда», «Луи» и даже «Удивительной миссис Мейзел» (чудесный сериал, но не ровня первым двум), конечно, многим хотелось бы получить хороший сериал про стендаперов на русском. «Пингвины моей мамы» хоть и содержат в первой же серии вполне удачные и репрезентативные небольшие блоки шуток настоящих московских комиков, таковым сериалом не являются. В сериальном стендап-клубе, хоть и находится он на Новом Арбате, крутится не полсотни-сотня молодых комиков, как в реально там находящемся «Стендап-клубе #1», а человек шесть, из которых половина невооруженным взглядом идентифицируется как посредственные актеры и на редкость несмешные люди. Подросток-герой, выходя на сцену, удачно в смысле актерской работы, но комично в общечеловеческом смысле в ноль снимает подачу Евгения Сидорова и тем самым становится более-менее единственным в мире подражателем Сидорова – симпатичного комика, но явно ни для кого не эталонного.

В сериале даже двор клуба снят будто в нашей Песочнице 

Хорошая новость в том, что автор сериала Наталья Мещанинова, сделав проходную часть про стендап, явно с чужих слов и без особого интереса к материалу, еще сделала довольно изумительную семейную часть, так же явно полностью зная, что говорит, и с редким вниманием к малейшим деталям. Если стендап-клуб в «Пингвинах» находится скорее в Минске (в сериале даже двор клуба снят будто в нашей «Песочнице»), то квартира школьника и его токсичной семейки находятся определенно в Москве – и таких живых, естественных, неотразимо-притягательных токсичных московских семей на экране не было, ну, кажется, со времен «Школы», откуда Мещанинова, собственно, и начинала. Мать с ее инстаграм-бизнесом по обсессивному-украшательству тортов и одержимостью устроить дома частный детдом. Совершенно уморившийся, но еще неспособный сопротивляться молчаливый (потому что, ну а что тут скажешь) отец. Дети один другого натуральнее (разве что дубоватый кавказец Амир, увы, слишком явно выглядит на 26 лет своего исполнителя) во главе с изумительно показывающим, как интуитивно, по обстоятельствам, подростки учатся шутить и этим, а не драмами или любовными переживаниями, становятся взрослыми, Макаром Хлебниковым.

Как и со «Школой», нужно только понимать, что кринж, досада на героев (их поступки в семейной части, их шутки в стендаперской) – это часть поэтики, а не дефект. В любом случае, крмое Мещаниновой про кринж семейной жизни в российских сериалах сейчас и говорить-то некому.

Антон Серенков

Dinosaur Polo Club

Добравшаяся за два года после выхода на айфонах теперь вот и до компьютеров игра «Mini Motorways» предлагает всего одну задачу: соединить дорогой небольшие частные домики с гаражами на две машины и кубические громадины бизнес-центров. Типа, папа в бизнес-центре работает в офисе, а маме там нужно закупиться на неделю, что-то в таком духе. Желтые дома надо соединять с желтыми бизнес-центрами, розовые с розовыми, и так далее. Подвохов никаких нет – просто соединяй себе, вот и вся игра. Согласитесь, если разработчик может сделать из такого занятие на десятки, сотни часов, тут есть над чем задуматься.

Предыдущей игрой студии Dinosaur Polo Club была похожая «Mini Metro», половина успеха которой была уже в дизайне – линии, которыми надо было соединять ждущих поезда пассажиров на станциях, выглядели, как на всех схемах метрополитенов, по сути, игроки получали возможность по своему произволу передвигать линии между «Пушкинской» и «Могилевской», «Купаловской» и «Грушевкой», на которые столько смотрели в реальной жизни. «Mini Motorways» для достижения похожего эффекта воспроизводит очертания мировых мегаполисов: вот прибрежная линия в Лос-Анджелесе, вот изгиб Москвы-реки у стен Кремля в Москве, вот Цюрих придавлен горой, которую можно преодолеть разве что насквозь. Карта пробок (а именно ее, по сути, вы в реальном времени сами и создаете) – совсем не такое интуитивно понятное и близкое зрелище, как карта метро, но, надо признать, перекидывать мосты и запузыривать шоссе через полкарты в игре ужасно приятно.

Как и в жизни, хаос в процесс игры вносит полная непредсказуемость людей: можно аккуратно и в спокойном темпе выстроить безупречную систему развязок, шоссе и площадей, которые сделают поездку воображаемых людей по делам или для отдыха сплошным удовольствием, а потом игра зафигачит на свободную клетку в противоположном фиолетовому кварталу углу фиолетовый торговый центр и придется в истерике все переделывать. Можно надеяться на случай, можно действовать на упреждение и стараться застраивать все свободные участки города кусками дорог, но совсем обезопасить себя от внезапного форс-мажора в игре нельзя, это и привязывает к ней намертво.

Еще одно отличие от «Mini Metro»: в «Mini Motorways» не только есть лишние детали (никто в интернете не знает, для чего в игре светофоры), но и странность в мотивировке – переливающиеся через края и обрушивающие город в транспортном коллапсе люди почему-то появляются не в домах, а в бизнес-центрах. Разумеется, мысль об этом приходит только, когда проклятый бизнес-центр появляется, где не надо, в остальное время над игрой сидишь с сладостным самодовольством мэра-героя, единственного в мире планировщика, чьим горожанам вообще не о чем беспокоиться.

Антон Серенков

Atavist Magazine

Где-то к осени 2015-го любознательные жители Лондона стали замечать, что периодически встречающиеся в фэйсбуке и чатах сообщения об убитых домашних котах все сильнее похожи на описание работы настоящего маньяка. Одного-двух котов с оторванной головой или отгрызенным хвостом еще можно списать на работу случайно забежавшей в город лисы, но когда кто-то будто ножом отрезает несчастной животинке нижнюю часть тела, а верхнюю втыкает в небольшую ямку, словно кот застрял и не может выбраться, то впору заподозрить в изощренном мучительстве человека. Лондонцы объединились в неформальную организацию и принялись искать убийцу.

Гигантский текст сайта «Atavist» большей частью пересказывает и так довольно известную (про поиски котовьего Чикатило выходили документалки на «Vice» и «Netflix») историю, но от предшественников отличается тем, что, доводя события уже прямо до наших дней, доводит к последним абзацам читателя примерно до той же степени истощения, в какой сейчас пребывают и сами герои материала – люди, когда-то бравшиеся за расследование из сострадания к животным, а теперь рассуждающие о своем участии в нем в тоне, с каким герои Первой мировой повествовали об окопной жизни.

Оставь их, Джек, это Чайнатаун

В истории есть все детали привычного хоррор-детектива. Подробно описывается десяток жестоких убийств ни в чем не повинных домашних барсиков и мурок, которые гуляли себе в тихих садиках у домов в частном секторе, и вдруг встретили свою смерть. Есть полицейский коронер, которому заплаканные хозяева принесли суммарно 22 расфасованных по пакетам кошачьих трупа, он покрутил их в руках и постановил, что ну это никак не зубы, это, в крайнем случае, садовые ножницы поработали. Есть полицейская награда в пять тысяч фунтов любому, кто подскажет, на кого думать. Есть сумасшедшие фанатские теории, по какой же схеме действует маньяк: большой процент хозяев убитых котов составляли блондинки, у многих владельцев покойных был аутизм, в семи случаях рядом с местом убийства проходила выставка старых машин, и, совсем уже в духе «Бувара и Пекюше» факт, что порядочное количество котов было убито в городках с котовьими названиями («Котовск» и «Матроскино», на наши деньги). Есть сценки, в которых фейсбук-сыщик приезжает с места преступления известить еще не подозревающих хозяев недавно пропавшего кота. «Скажите, а убийца, он вообще как, возвращается потом или нет? У нас просто еще две собаки есть и попугайчик», – спрашивают ошарашенные люди, и детектив, кривясь и кляня себя за свою работу, опирается о дверной косяк и цедит: «Я не буду врать вам. У нас есть шесть или семь случаев, когда этот ублюдок вернулся и убил второго кота в доме».

От пародии текст спасает, ну, собственно, неизбежное сочувствие ко всем этим котам и прослаивающая рассказ история двух самых деятельных участников поисков убийцы. Они начинали счастливой парой, а заканчивают разбитыми одинокими людьми, по-разному помешавшимися на расследовании. Убийца до сих пор не найден, а полиция говорит, что и нет никакого убийцы, всех котов лисы передушили. А коты в Англии тем временем все гибнут. Оставь их, Джек, это Чайнатаун.

Антон Серенков