Лень вставать: комикс про школьниц, Джоанна Ньюсом и великий сериал про больницу

Фильм «Ломка»

В прокате идет вроде как последняя часть киносериала «Паранормальное явление» – не очень интересное, но чудовищно популярное (сериал даже закрывают только потому, что, видите ли, сборы с кинопроката оказываются меньше, чем с дисков) кино, эксплуатирующее приемы дешевых инди-хорроров последних лет пятнадцати. Глядя на «Паранормальное явление», можно подумать, что сам жанр исчерпан до дна, однако нет, жизни в нем все еще предостаточно. Трехлетней давности «Ломка», как и следует из названия, рассказывает о неделе, которую проводят в заброшенном доме два взрослых мужика  – один прикован к батарее, пока не перехочется курить крэк, а второй – за этим наблюдая. Дом стоит на заброшенном индейском кладбище, в подвале – гора оружия, вокруг ошиваются опасные наркодилеры, из психушки неподалеку то и дело сбегают, а потом скребутся по ночам в дверь сумасшедшие, в сарае лежат проклятые видеопленки, грампластинки, диски, USB-накопители и прочее, и прочее, и прочее. Самый близкий аналог «Ломки» – «Хижина в лесу», только метасоставляющая в ней так и не выходит на первый план, а остается лишь остроумным комментарием к интересной истории.

Сериал «Больница Никербокер»

Начало двадцатого века. В больнице Никербокер разрабатывает новые методики лечения хирург-наркоман, отучившийся в Европе негр пытается закрепиться в штате, дочка попечителя занимается благотворительностью, а конюх вместе с сестрой милосердия подрабатывают нелегальными абортами. Стивен Содерберг, один из лучших режиссеров современности, полностью собственноручно снявший два сезона сериала, будто издеваясь над вкусами публики, залезает сразу на несколько полян, на которых, как казалось, все уже было вытоптано, и с каждой уносит с собой букет цветов и охапку питательного сена. Главный герой в исполнении Клайва Оуэна решает медицинские задачи скорее логистически, механическим подбором лучшего из тысяч решений, наркотики его откровенно убивают. Нью-Йорк прошлого не конфетный, а грязный и только-только обретающий свои нынешние очертания. Расовое неравенство проявляется не мультяшными зверствами какого-нибудь «Джанго», а совершенно искренним непониманием, почему цветным вообще что-то можно разрешать. «Доктор Хаус», «Аббатство Даунтон» и большая часть вроде как серьезных драматических сериалов в сравнении с «Больницей Никербокер» моментально оказываются на положенном им месте псевдореалистического фэнтези.

Игра «Transformers: Devastation»

Успех фильмов Майкла Бэя заслонил от многих молодых зрителей реальные корни трансформеров. Тридцать лет назад это была абсурдная и бесконечно изобретательная серия игрушек, дешево и бодро нарисованный мультсериал и мрачный, брызжущий цветами и музыкой полнометражный мультфильм. «Transformers: Devastation» обнуляет историю бренда и полностью состоит из боев превращающихся в машинки и самолетики роботов под оглушительный стадионный металл 80-х. Формально в игре есть какой-то сюжет, но самый верный путь в детство – это каждый раз проматывать заставку, трансформировать  Бамблби в маленькую желтую машинку, со всей дури врезаться в энергетический щит Мегатрона, а затем серией судорожно сделанных комбо отправлять его в следующую заставку. Или нырять Оптимусом Праймом под мультяшную руку дисептикона, а затем в ставшем вязким времени лупить по клавишам и разбрасывать подряд одного, двух, трех врагов. Посредственные задники, короткий сюжет и не слишком проработанная система прокачки персонажей – все отходит на второй план на те несколько часов, когда оживший мультик в твоих руках ведет себя точно так, как этого хотелось в восемь лет.

  Статья о том, что от нынешнего интернета уже через поколение ничего не останется

The Atlantic

В начале 90-х молодой журналист из Денвера случайно наткнулся в газетном архиве на историю чудовищной автокатастрофы, случившейся неподалеку тридцатью годами раньше. Школьный автобус столкнулся с поездом, двадцать детей погибло – а он первый раз в жизни услышал об этом. Потратив полтора десятилетия на выяснение подробностей, в 2007 он выложил на специальном сайте мультимедийный репортаж-сериал об этой катастрофе. Репортаж произвел огромное впечатление на горожан и был номинирован на Пулитцеровскую премию. В 2009 владельцы перестали оплачивать хостинг, и сайт вместе со всеми своими текстами, фотографиями и видео бесследно исчез. Журнал «The Atlantic» на этом примере ставит неожиданный вопрос: будут ли наши потомки вообще знать, как выглядел интернет для нас? Свежесть и новизна интернета все еще такова, что пользователи воспринимают его недостаточно серьезно, их угнетают архивы, и обмен сиюминутными сведениями кажется им основной целью интернета. Заметка остроумно сравнивает такое восприятие с первыми десятилетиями существования печатных книг, а сам интернет – с Александрийской библиотекой, когда-то хранилищем всех знаний человечества, от которой до нас дошли крупицы.