Редакция «Как тут жить» вместе с Samsung Galaxy Z Flip3 выбрали для вас, что почитать, послушать, посмотреть, в общем, как развлечься на этих выходных прямо в смартфоне.
Альбом «Feel Flows»
The Beach Boys
Brother
Для людей, не следящих за переизданиями альбомов классического рока, может звучать дикостью, что поклонники The Beach Boys только с переизданиями и связывают возможность нормально послушать любимую группу. В отличие от всех остальных звезд эпохи, добавляющих на юбилейных ремастерах слабые черновые версии студийных хитов или просто проходной концерт, The Beach Boys с тремя основными бокс-сетами 90-х - 10-х принципиально меняли восприятие своих вроде как общеизвестных альбомов.
«The Pet Sounds Sessions» со своими десятками изумительно красивых акапелльных треков и нарезок сессий звукозаписи представил миру The Beach Boys образца 1966 года как самую изощренную студийную поп-группу того момента, да и нынешнего. «The Smile Sessions», аналогичным образом составленный, предъявлял полностью готовый и связный Лучший Поп-Альбом В Истории плюс невероятные по технике и выделке деталей подробные черновики его создания. Дискография группы до и после публикации этих сборников-переизданий – это как библиография Михаила Булгакова до и после публикации «Мастера и Маргариты».
Пятидисковой «Feel Flows: The Sunflower & Surf's Up Sessions 1969–1971» – увы, уже определенно последний альбом в этом ряду, но несколько предложений, которые он дописывает в обновленное изложение истории группы, – это очень интересные предложения. Лежащие в основе сборника два альбома рубежа 60-х – 70-х, «Sunflower» и «Surf's Up» – это общепризнанно последние сильные альбомы The Beach Boys. На них вперемешку идут милые пустячки, откровенная мура и россыпь шедевров, песен вроде «All I Wanna Do», «Feel Flows», «Forever», «Our Sweet Love» и «'Til I Die», которые за прошедшие десятилетия только настоялись и стали звучать современно скорее к середине нулевых, чем в момент написания. Однако, общепризнанно лучшими на альбомах были песни-беженцы с неизданного тогда альбома «Smile»: похожий на Animal Collective середины нулевых психодел-нежняк «Cool, Cool Water» и ни на что в мире не похожая экзистенциальная баллада-опера «Surf's Up». Из-за этих песен альбомы считались просто последним приступом адекватности уже совершенно утратившей функциональность группы, которую только и хватило кое-как, поскребя по сусекам, собрать удачные альбомы из остатков предыдущих.
Если нужно выбрать одну точку, в которой сборник «Feel Flows» полностью опровергает эту ставшую за прошедшие годы необсуждаемой версию, то это будет коротенькая песня «Big Sur» в бонусах второго диска. Вот версия песни, вышедшая на следующем студийном альбом группы в 70-х, а вот представленная на сборнике версия времен «Surf's Up». Первое – спотыкливая ерунда, второе – одна из самых красивых песен во всем каталоге The Beach Boys, а значит, и одна из самых красивых песен вообще кем-либо записанных. И это песня Майка Лава – участника группы, которого ненавидят за бездарность и токсичность даже фанаты группы. Такими же маленькими жемчужинами отметились в сессиях к альбомами с «Feel Flows» и все остальные участники. На пятом диске располагается, по сути, двадцатиминутный сольный альбом барабанщика и певца Денниса Уилсона – и это очень хороший, пусть и не великий, небольшой меланхоличный поп-альбом. Находившийся во время сессий в, мм, немного изменненом состоянии сознания гениальный певец и композитор Брайан Уилсон на сборнике предстает автором изумительных мелодических конфет «Break Away», «Soulful Old Man Sunshine» и, в соавторстве со своим любимым тираном-отцом, «Won't You Tell Me». О том, что акапелльные версии песен и нарезки лучших черновиков аранжировок вновь можно слушать кругами, не хочется и уточнять – The Beach Boys мастерски выстраивали многослойные хоровые фрагменты и делали поразительные мультижанровые аранжировки.
Все эти песни фанаты прежде или слышали на бутлегах, или даже на официальных сборниках группы, но никогда – вместе, скопом, одним блоком. У нефанатов объем такого качества неальбомных песен вызывает только один вопрос: почему просто из них не нарезали легко еще один «последний сильный альбом» The Beach Boys? В этом и оказывается задним числом сюжет «Feel Flows»: то, что всеми принималось за последний вздох группы, было плохо администрированным ее пиком. И «Pet Sounds», и «Smile» были сольными шедеврами Брайана Уилсона, где его братья максимум пели по его нотам, на песнях же «Feel Flows» перед нами именно что группа – изумительно разнообразная, дурашливая, но технически изощренная, психоделическая, но сохраняющая совершенное поп-чутье. Если вы прежде не слушали «Sunflower» и «Surf's Up», то, хе-хе, вас ждут удивительные шесть с половиной часов. Если вы, как фанаты The Beach Boys, знаете их наизусть, то бонусы сборника – это, ну, не «Мастер и Маргарита», но легко «Театральный роман».
Антон Серенков
Фильм «Я, снова я и мама»
.svg)
реж. Гийом Гальенн
Французский театральный актер и режиссер Гийом Гальенн выходит на сцену, чтобы рассказать несколько историй, связанных с его матерью. Вот она курит в постели, пока читает книжку в тонкой обложке. Вот она пререкается с бабушкой Гальенна – аристократкой из русских эмигрантов, у которой и в 70-е вся квартира была уставлена самоварами, иконами и, надо думать, прижизненными сборниками Тэффи. Вот она спроваживает Гальенна-подростка в испанские Смиловичи, якобы подучить язык, а на самом деле просто чтобы глаза не мозолил. Гальенн не продвигается дальше «Каса бланка», зато хозяйка учит его танцевать танго, чтобы на первом же танцевальном вечер мальчик опозорился – его научили женской партии, и он теперь поправляет несуществующее платье, и делает рукой такой жест, как будто надкусил яблоко и выбросил. К чему Гальенн, собственно, ведет? К тому, что это из-за матери он так похож на гея?
Выглядящая, как комедия с Гариком Бульдогом-Харламовым, и устроенная, как комедия с Пьером Ришаром, экранизация автобиографической пьесы Гальенна «Я, снова я и мама» понемногу является и тем, и другим. Тут есть, например, сцена, где дортуар старшеклассников синхронно трахает матрасы; на уровне доведенного до совершенства «Самого лучшего фильма» уморительные минут пять армейской медкомиссии; шутки типа «Милый, от двух лет дедовщины еще никто не умирал». Сам Гальенн – актер вполне пьерришаровского обаяния, а когда играет собственную мать – бьет даже женские роли Юрия Стоянова из скетчей «Городка». В год выхода фильм во Франции посмотрело под три миллиона человек и, судя по оценкам французского «Кинопоиска» сайта «Allociné», все остались довольны.
В одной из немногих написанных в год выпуска фильма англоязычных рецензий автор описывает сюжет как «воспитание героя в семье, которая ошибочно принимает его театральность и преклонение перед холодной нарциссичной матерью за гомосексуализм» и пеняет за нечувствительность Гальенна к борьбе меньшинств за свои права. Если бы речь шла о комедии Гарика Харламова, такая отповедь была бы полностью оправдана, однако, Гальенн не квнщик, который снял площадную пародию на жизнь геев, а французский интеллектуал, который постарался сделать максимально доступным для нас свой предельно искренний и обдуманный до секунд монолог-самоанализ. Обязательный для французского интеллектуала психоанализ ровно, как Гальенн показал, гомосексуализм и трактует, именно чтобы показать созависимость матери и сына Гальенн обе роли сыграл сам, и именно чтобы показать освобождение от созависимости в последней сцене, уже в зрительном зале показал свою настояющую мать – пожилую породистую женщину, растроганную и принимающую сына в его признании, что даже полюбив другую женщину, он все равно не перестанет любить ее. С точки зрения нынешней повестки психоанализ может быть черт знает насколько неуместным, но как инструмент для самоанализа, проникновения в человеческую душу, «Я, снова я и мама» использует его с потрясающей результативностью.
Антон Серенков
Сериал «The Other Two»
Приближающийся к тридцатилетию парень работает официантом и никак не может начать актерскую карьеру. Его старшая сестра когда-то танцевала, но сейчас работает риелтором, иногда спит в пустых квартирах и тоже не знает, какой мечте ей следовать. В череде неустроенностей и неудач их младший брат (с каламбурным псевдонимом ChaseDreams – буквально «живите мечтой») вдруг становится суперзвездой интернета с вирусной песней «Поженимся на перемене», вокруг которого моментально образовывается множество менеджеров, агентств талантов и выгодных рекламных предложений. И вместо того, чтобы порадоваться за брата и понять, что и им перепадет что-то от этого успеха, они начинают еще больше смешно гнобить себя сравнениями и завидовать успеху. Представьте, что вы, серый никто, старший брат, ну предположим, Влада Бумаги. Скажите, захотелось?
В гардеробе двести пар кожаной обуви, а туалет в виде мотоцикла
Ситком «Другие двое» в большей мере сосредоточен на приколах о безумном лайфстайле селебрити, ютуберов, инстаграмеров, и уже поэтому его легко, ненапряжно и весело смотреть. Селебрити-подростка будут смешно заставлять питаться экстравагантными наборами продуктов, лежать на бетонном полу, чтобы прийти в форму для церемонии награждения, перевязывать кадык, чтобы замедлить взросление, или экстренно перепозиционировать его в секси-юношу, когда выскочит первый прыщ на лице на съемках второго клипа на песню о том, что он «воняет». Он с матерью переедет в бывшую квартиру Джастина Теру, где в зале висит огромный портрет актера, в гардеробной двести пар почти одинаковой кожаной обуви, а туалет в виде мотоцикла. Но это все скорее происходит на фоне, второстепенной сюжетной линией, а на главной те самые двое «в семье не без урода», благодаря чему ситком кажется чуть более приземленным к реальности и милым.
Только что закончившийся второй сезон делает небольшую рокировку, в которой главным селебрити семьи Дубеков (у них действительно у всех фамилия «Дубек») становится мать, у которой теперь очень успешное дневное ток-шоу на телеке (типа шоу Эллен Дедженерис или Елены Малышевой). И хоть «другие двое» наконец поняли, что могут подобрать остатки со стола популярности, но комедийное унижение продолжается. Все вокруг будут успешные и знаменитые, кроме них. Знакомо?
Андрей Пожарицкий
Игра «Sable»
Raw Fury
Облаченная в маску и что-то вроде шаровар юная жительница какой-то инопланетной пустыни отправляется в положенный по возрасту поход по окрестным землям, чтобы найти, к чему у нее есть склонности и что интересного пропустили в своих путешествиях ее сородичи. Пустыня усеяна обломками космических кораблей, остовами давно умерших гигантских животных и полуразвалившимися гигантскими сооружениями, настолько изощренных технологически, что племя девушки к ним явно отношения не имеет. Чтобы все это осмотреть и облазить, у девушки есть летучий мотоцикл-развалина, энергетический красный шар, в котором можно не падать вниз, а легонько парить, ну и какая-никакая выносливость.
Написанная и нарисованная двумя разработчиками в мамином гараже «Sable» – очередная инди-игра, сильнее стимулирующая фантазию и принимающая гораздо более смелые художественные решения, чем любая современная большая игра. Во-первых, речь идет, конечно, о выбранном авторами визуальном стиле. Мягкие тона и тонкие линии рисовки, в сумме с буднично-фантасмагоричным видами инопланетной пустыни сразу вызывают в голове комиксы Жана Жиро, и авторы «Sable» так прямо его и называют главным источником вдохновения (вместе с, комичным образом, пустынной планетой из «Звездных войн» – американской фантастикой, как известно, аккуратно осуществившей все задумки Жиро для неосуществленной постановки «Дюны» Алехандро Ходоровски). Во-вторых, система свободного изучения открытого мира с лазаньем по всем поверхностям, покуда позволяет шкала выносливости, с прыжками и планированием, взята из сверхдорогой последней «Зельды» и адаптирована к сюжету без боев. Вызов, соответственно, был в том, можно ли в четыре руки создать игровой мира калибра одного из лучших художников XX века на базе одной из лучших игр века XXI. Ну, и ответ – да, вполне.
«Sable» поразительно красива. Все ее занесенные песками дворцы, переломанные пополам ракеты, мелкие, вычурно расписанные полуразвалившиеся алтари на обветренных выступах скал, уютно-цыганистое стартовое поселение главной героини – все это буквально захватывает дух, когда видишь в первый раз. Еще упоительнее, что дурацкий, спотыкающийся о каждую кочку мотоцикл позволяет осуществить детскую мечту и объехать понравившуюся картинку из книжки с обратной стороны, и отъехать подальше, и вернуться полюбоваться на рассвете.
Почему при этом игра удачна вполне, а не полностью, так из-за того, что кроме любования видами «Sable» даже не пытается что-либо предложить. Все ее выдающиеся виды и компетентные механики служат на редкость неинтересному повествованию, которое, видимо, должно передать аллегорическими средствами скуку и томление перед красотой мира всякого юного человека, еще только ищущего свое место в нем. Это находится в резком контрасте с миром игры – его вдохновитель Жиро насыщал такие локации самым невероятным и взбалмошным действием, и чтобы понять, насколько близки авторы «Sable» были от того, чтобы удачный эксперимент превратить в моментальный хит и любимца игроков, достаточно поглядеть произведения, в которых визуальная фантазия Жиро была подчинена интересной истории мастерских рассказчиков: комикс «Инкал» Ходоровски и мультик «Властелины времени» Рене Лалу.
Другое дело, что и это, и всяческие мелкие баги и огрехи игре легко простить просто за первостью. Все же есть надежда, что под впечатлением от «Sable» еще два каких-нибудь разработчика сделают инди-версию «Assassin’s Creed» с рисунками Васнецова и там уже никаких ошибок не допустят.
Антон Серенков
Input
Коронавирус, несмотря на все неудобства, которые его пандемия принесла в развитые страны (у нас-то, тьфу-тьфу, и неудобств особых нет), для большинства людей пока так и остается скорее проблемой, чем катастрофой. Ну уже особо не полетаешь по всему миру, тоже нашли катастрофу. Но что случилось с людьми и бизнесами, которые и были полностью завязаны на путешествиях?
Большая статья сайта Input просто рассказывает (вполне кратко) историю сайта Couchsurfing от основания до текущего момента, а впечатления оставляет, как будто за вечер в один присест прочел школьный учебник по истории какого-то давно исчезнувшего государства. Если вы забыли, Couchsurfing в золотые годы туризма позволял бесплатно (и в смысле пользования сайтом, и в смысле заселения) находить жилье по всему миру – на койке, освободившейся на неделю от лондонского студента, в просторном сарае в Тайланде, на тахте у черногорских полиаморов, в гостевом домике у странного чувака в глуши Оклахомы, и так далее. Сайт был хиппанским вариантом Airbnb и шел вторым рядом в волне сайтов и приложений, полностью изменивших дешевый сегмент сферы услуг по всему миру (помните, как еще десять лет назад таксисты работали в таксопарках?).
Первая часть истории Couchsurfing даже в сдержанном пересказе статьи, собственно, представляет собой нарезку бесконечного студенческого сабантуя, где посреди очередного пьяного туристического слета, едва знакомые друг с другом участники вдруг начинают что-то скопом кодить, потом идут скупнуться или посмотреть на закат, а с утра, не похмелившись, так же все вместе пытаются восстановить сломавшийся сайт и вернуть данные пользователей. Первые восемь лет существования создатель Couchsurfing Кейси Фентон принципиально не хотел иного способа разработки сайта, чем на групповых вписках (Аляска, Самара, Мексика, где всех разработчиков обнесли грабители), а когда в 2011-м друг-сооснователь Дэниэл Хоффер уговорил его перейти к более осмысленной работе с офисом и сотрудниками, предпочел отдать ему пост директора.
Кто, собственно, сказал, что туризм нулевых-десятых - это норма?
После превращения из летающего цирка в компанию, Couchsurfing быстро проделал путь большинства компаний. Серьезный, но неопытный Хоффер скоро уступил пост акуле бизнеса, который был одержим двумя идеями: 1) привлекать инвестиции; 2) бороться с сексуальными домогательствами. За ним директором недолго была уравновешенная женщина, кое-как исправившая основные ошибки, но уже в середине 10-х компанию на корню скупил полуанонимный инвестор из уже совсем анонимных инвесторских верхов США, который выбросил из совета директоров Couchsurfing всех основателей, стал прикручивать к сайту по очереди все системы монетизации, про какие узнавал, а на рабочем месте все больше разглядывал картинке самолетов, которые собирался прикупить в личную коллекцию. В 2020-м Couchsurfing, в нарушение европейского законодательства, сделал платным доступ ко всему на сайте, включая личные данные пользователей, которые заводили аккаунты еще на бесплатном сайте. Типа, коронавирус, что вы хотели. То есть за 17 лет компания проделала путь к превращению в полную противоположность всему, чем хотела быть изначально.
Кроме общего удовольствия от стремительности сюжета (так собаке, в целом, все равно, куда едет машина, покуда можно высунуть морду из окна и чтобы ветер трепал язык и уши), статья неожиданно подводит к позитивным прогнозам насчет жизни в новом мире. Естественно, восстановить Couchsurfing в оригинальном виде невозможно (да и какую фазу считать оригинальной?), но его пример и урок его ошибок уже сейчас вдохновил несколько небольших сервисов в Америке и Европе. Они имеют дело только с некоммерческими организациями и сообществами энтуазиастов, а когда раскалываются из-за несогласия с внутренней политикой, это приводит только к появлению новых и улучшенных сервисов. Разумеется, порог вхождения в такие небольшие сайты-сообщества, да еще и с ковидными ограничениями туризма, в разы выше, чем в начале 10-х, но, кто, собственно, вообще сказал, что беспороговый туризм нулевых-десятых – это норма? В общем, поживем увидим, что из всего этого получится.
Антон Серенков
.png)
