Как это – быть певицей и блогером с миллионами просмотров

– У тебя только закончился тур по России, скоро начнется тур по Украине. Как впечатления?

– Сложно было. Но и прикольно. Потому что были новые города. В некоторые мы впервые приезжали с авторской программой. Было здорово видеть, что люди знают все новые песни.

– Ходишь сама на какие-нибудь концерты?

– Конечно. В Минске на Пошлой Молли были. Макс Корж на стадионе Динамо. В Краснодаре на ЛСП ходили снова. Еще на выступлении Евы Польны в казино. Прикольно было.

– Последний год ты почти перестала выкладывать на свой канал каверы. Почему?

– Каверы – все, финита ля комедия, я полностью перешла на авторское творчество. Мне не хочется, чтобы люди меня хоть как-то ассоциировали с человеком, который паразитирует на чужом творчестве. Но меня очень сильно гложет, что я перестала вообще что-либо там делать. Я понимаю, что мы просто очень много работали, много времени тратили на музыку, написание песен, съемку клипов, подготовку к концертам. А сейчас, я думаю, появится время, когда можно будет заняться именно всем, не отступать от музыки, но при этом развивать ютуб, инстаграм и другие соцсети. Сейчас хочу определиться и понять, в каком ключе и куда работать.

– Свои альбомы переслушиваешь иногда?

– Нет. Я их слушала только первое время, чтобы понимать, что слышат другие люди, знаешь, типа когда всецело слушают альбом. Я что-то очень взгрустнула в туре, у меня вообще какие-то ужасные мысли начали появляться, ну такие, знаешь, черные. И я начала слушать свои песни, чтобы опять понять, почему люди их слушают, почему ходят на концерты. И я такая: блин, прикольно. Но нет такого, чтобы я каждый день слушала свои песни, как бы я их тогда пела?

– Как устроены у вас с менеджером Аней рабочие отношения? Есть у вас еще кто-то постоянный в команде?

– В нашей команде только я и Аня. Аня отвечает за всю финансовую сторону, за концерты. Что меня касается, то это музыка, это, короче быть собой. Все моменты, о которых люди не думают, то есть все большие организаторские, менеджерские, маркетологические вопросы – все на ней.

– Расскажи про свою учебу в универе и как ты решила бросить его.

– Ну, я попробовала. Мне не понравилось. Понимаешь, как бы в университет поступить нужно было. И это была прикольная такая жизненная штука. Ты все равно чему-то учишься. Взаимоотношению с людьми, с одногруппниками. Когда я начала больше заниматься ютубом, песнями, совмещать с учебой было трудно. Потому что преподаватели абсолютно не понимали, что у тебя есть какие-то там свои штуки-дрюки, и тем более на моей специальности тебе не позволено нигде работать, ничем своим заниматься, это не поощряется, ты должен пахать в аудитории, чтобы стать режиссером. В дипломе у меня было бы написано: режиссер обрядов и праздников и педагог. Решение уйти далось тяжело. В начале второго курса, когда я пришла 1 сентября, сидела на лавочке одна, светило солнышко. И я такая думаю: блин, я хочу уйти. 

– Когда нет концертов, съемок и всего такого, как проходит твой день?

– Ну, я просыпаюсь, как только организм того захочет. Потом завариваю чай. На самом деле не чай, а кофе. Пью очень много кофе. Решаю интернет-дела, по афишам Аня задачи всякие дает, я просто их выполняю. У меня есть такое настроение, которое подразумевает, что что-то надо сделать. Потому что я не могу долго смотреть сериалы, хотя безумно это люблю делать. Поэтому я в любом случае возьму либо гитару и начну придумывать какую-нибудь фигню, либо запишу какой-нибудь видос. Из-за концертов просто уже давно такого не было, я очень хочу в это вернуться.

– А у тебя есть какая-нибудь дополнительная работа? Или ютуб, концерты – твой единственный источник доходов?

– Да, единственный. Не представляю себя работающей прям с 8 до 8.

– Ты когда переехала из Богушевска в Минск, говорила что чувствовала себя не очень комфортно, неуютно. Как ты сейчас чувствуешь себя в Минске?

– С появлением Яндекс-такси в моей жизни все стало очень и очень комфортно. Я люблю Минск, чувствую, что это мой город, мне приятно здесь находиться, приятно всегда возвращаться, нет страха, ничего такого. А раньше-то я боялась, что просто заеду куда-то не туда. Я просто пару раз на первых порах могла сесть на общественный транспорт и заехать непонятно куда. И я такая типа: а где я, это точно Минск? И меня это очень сильно пугало. А сейчас можно кататься на машинках, и это улучшает ситуацию.

– Мне нравится, что в интервью ты постоянно рассказываешь, как тебе в Минске нравится. У нас сайт именно про это, как классно именно тут жить.

– Ой, меня раздражают такие люди. Ну типа я просто не понимаю. Все всегда думают, что где-то трава зеленее. А я считаю, что хорошо там, где есть мы.

– Ну расскажи про свои любимые места.

– Я тусуюсь постоянно на Октябрьской... Кинотеатр «Комсомолец» это вообще уан лав. Надеюсь, что после этого ответа туда не станут ходить больше людей. Он такой классный, туда приходишь, как к себе домой. На входе можно по имени назвать женщину, которая билетики проверяет, и она сразу расцветает. Это так мило. Аня постоянно так делает, а я просто умиляюсь. А в редкие времена, когда мы тусуемся, мы ходим в «Эль Пушку» или в «Бессоницу» на Зыбицкой. Потому что там, знаешь, как будто бы в другом мире оказываешься и такой: о-о-о-о-о. Что еще, не знаю, все мне нравится.

– А где ты любишь просто прогуляться?

– В торговых центрах только, ха-ха. У меня нет такого, что я могу выйти на улицу и пойти гулять. С детства такого нет. Я всегда завидовала таким людям. Есть какие-то барьеры, которые мне не дают этого сделать, какое-то чувство некомфорта. Поэтому я не могу без цели гулять. Но, опять-таки, есть замечательное такси, которое доставит тебя, куда хочешь.

– Ну сейчас, конечно, с такой погодой только на такси.

– Ну да, с такой погодой. И с моим здоровьем, тем более.

– А что со здоровьем? Все хорошо?

– Ну ко мне простуды прилипают быстро всякие. Но я на витаминах сейчас. И очень редко контактирую с людьми, поэтому ситуация…

– Я отсяду подальше))) Когда все-таки выходишь, часто узнают на улице?

– Если выбираться, то, конечно, узнают. Могут не подойти, а потом напишут в директ. Вчера такое было. Мы в ТЦ Момо были, и девочка в директе пишет: «Ой видела тебя в Момо, постеснялась подойти». Иногда просто люди хотят сказать «привет». И часто очень-очень сильно стесняются. И из-за этого ведут себя немножко глупо, иногда могут сказать то, что может обидеть. Но я не обижаюсь, потому что понимаю, как они себя могут чувствовать.

– Был какой нибудь ужасный случай? Худшая встреча с кем-нибудь.

– В Питере девочка на «мит энд грит» начала трясти меня за плечи, сжимать мои запястья. А после концерта тоже подбежала, начала хватать меня за руки и утаскивать на личный разговор. Благо, со мной были ребята и типа такие: «нет, мы уходим, мы опоздываем». А так мне комфортно с людьми, мне комфортно их обнимать.

Единственное, что я не люблю сейчас, – когда прижимаются к моему лицу незнакомые люди. Раньше могли поцеловать меня в щеку, но сейчас я уже считаю, что это все-таки неприкольно. Типа мое тело – мое дело. Обнять – да, пожалуйста. Но к лицу, умоляю, не прикасайтесь. Может, повзрослела, не знаю. Может, из-за того, что меня прыщами по бокам покрыло. И я теперь такая: «Просто не касайтесь моих монтекки и капулетти, им это не нравится». Еще я по-разному себя веду, когда фотографируюсь с парнями. Потому что с девочками просто. А парни – такая сразу лицо сучки включаю немножко. А то мало ли, навыдумывают себе что-нибудь. А еще у меня появился маньяк.

– Какой маньяк?

– Чувак какой-то из интернета. Постоянно пишет комментарии. У него как будто биполярное расстройство. Иногда он может написать что-то хорошее, потом пишет что-то плохое, пишет такие огромные посты. «Да ты из девочки с ангельской внешностью, голосом, светом в глазах стала шлюхой, продаешь себя, свое творчество, фу, во что ты превращаешься, гнилое, да вы со своей Аней биомусор». Прям вот такое, даже еще жестче. Сам он из России. Но недавно писал, что приехал в Минск. Начал писать мне в телеграм. Без понятия, как он нашел мой телеграм. Потому что у меня везде закрыты контакты. Начал писать: «Лера, я возле твоего дома». Потом пишет типа «впусти, холодно».

– А вы куда-нибудь обращались по этому поводу?

– Нет. Это был единственный случай, когда мне действительно стало очень страшно, без какой-то внутренней для себя наигранности. Я-то, конечно, люблю представлять, что я героиня кино. Но тут мне стало реально очень страшно. Приехал куда-то, фотки какие-то присылает оттуда, пишет: «впусти, я тут пиво выпил, коня привязать нужно». Я звоню Ане, у меня истерика, уже дышу, знаешь, как в мультфильмах в бумажные пакеты. Он Ане еще потом позвонил. Аня ему сказала, что мы не дома. А он: «Ну я же вижу, она фотку выложила только что». Просто ужас.

– А вы знаете, что это за человек?

– Он каждый раз меняет свои соцсети, новые страницы в инстаграме. Потому что я его постоянно блокирую. Он, даже когда звонил, назвал все ники, под которыми оставлял комменты. «Ну я этот, который» – и послужной список.

– Как ты реагируешь на этот негатив, который появляется с увеличением аудитории в соцсетях?

– Сначала это укромное лукошко, в которое приходят только свои. И все дорожат атмосферой. Как только все начинает расти, тебя находят другие люди. И среди них пробираются вот эти черви, которым не важно, кто ты, не важно что у тебя за душой, они за тебя уже все придумали. Твой образ для них уже составлен, и они знают, за что тебя любить и ненавидеть. И это уже не является укромным местом, где только добро и какие-то исключительные люди. Но этого не избежать.

– Очень взрослое отношение.

– Ну знаешь, я не знаю, насколько это по-взрослому. Я все равно это очень сильно переживаю. Из-за того, что кто-то сумел указать на то, что ты стараешься максимально сама в себе искоренить. То есть ты как раз стараешься не быть тем человеком, о котором они пишут плохое. И тебе пишут, что ты такая плохая, какой ты не хочешь быть. И тут очень сильно разбиваешься.

Поэтому вообще не стоит читать, особенно когда насчет песен пишут. Тут уже невозможно не переживать, потому что все песни для меня – это очень и очень сложно. Ты работаешь над этими строчками, ты думаешь, по мере своих возможностей, стараешься максимально все хорошо сделать. А тебе пишут: «Ой, это на коленке сделано, ты такая же попса, как и все на свете». И ты такой: «ооооокей». Конечно, собираешь эту броню со временем. Но чтобы быть абсолютно безразличным к негативным комментариям, нужно перестать их читать. Чтобы перестать их читать, тебе нужно перестать читать абсолютно все. Абсолютно весь директ, все комментарии. Но тогда в чем смысл? Ты же должен иметь контакт с аудиторией.

– Когда в последний раз ты плакала?

– Недавно. На концерте в Питере разрыдалась, блин, на песне. Ужас вообще. Ненавижу. Не люблю плакать на сцене. Последнее, что мне бы хотелось делать. Но я не могу сдержать своих эмоций, когда они подпирают. И когда я понимаю, что это моя точка невозврата – это все.

– Со стороны, наверное, классно выглядело, драматично.

– Нет. Я не хочу, чтобы люди думали, что это намеренно. Слезы – это как бы не совсем те эмоции. Слезы радости – возможно. То есть людям может и показалось, что это были слезы радости, но это была боль, к сожалению.

– Когда тебе было в последней раз было грустно?

– Сейчас.

– Сейчас – это какой период?

– Ну месяц, понимаешь. Эмоционально просто немножко иссякла. В туре очень много людей разных пропускаешь через себя. И понятно, что ты даешь энергию и получаешь. Но ты все-таки больше тратишь ее. Потому что это не одна площадка, это куча площадок, куча разных людей. В каждом городе свой менталитет, все по-разному общаются. И я не знаю, что во мне потратилось. Но что-то исчезло. Я это чувствую. Очень грустно от этого. Но я знаю, что это пройдет. Ну типа я себя знаю, что мне нужно время. И я стану той же Леркой Яскевич, которой была. А сейчас я просто такая грустная версия Лерки Яскевич. Но я имею право, как и все.

– Что никто не спрашивает в интервью, а ты прям очень хотела бы рассказать про себя?

– Недавно думала, да. Если бы меня спросили: Лера, чему ты научилась в туре? Я бы ответила: классно плевать.

– Это как?

– Ну типа, знаешь, когда я раньше плевала, у меня какие-то брызговики непонятные вылетали. А сейчас такая цельная слюна. Я как пацан такой ровный могу харкнуть. Это дорогого стоит. Мы смотрели с Аней влог Ивана Дорна. Они там перед выходом на сцену ставят в центр стаканчик. Сами садятся на корточки по кругу. И плюют в этот стаканчик. А потом выходят. Типа приколи сколько ДНК, ух. А приколи, если бы они такие типа: «Вот барабанщик, ты плохо отработал концерт, ты должен выпить стакан». Мотивирует реально.

– Ты часто говоришь, что не смотришь особо ютуберов. Но что-то все-таки смотришь в ютубе? Посоветуй нам, кого смотреть за едой или когда нечего делать.

– Таню Старикову. «Хорошие новости» она делает. Это офигенно, это просто супер. Ну и, конечно, своих друзей, Диму Ермузевича с Юлей Годуновой. С появлением Нетфликса в моей жизни стало меньше ютуба.

– Ну ок, а какие сериалы на Нетфликсе?

– Вчера досмотрели с Аней «Сумеречные охотники». Мне он так понравился, было приятно проводить с ним время. Начала смотреть The OA в туре. «Очень странные дела» – это вообще любовь. После «Игры престолов» и «Во все тяжкие» это третий такой очень крутой сериал. «Сплетницу» я до сих пор смотрю. Сейчас же осень. Его каждую осень нужно пересматривать. Что ты думал, просто так все? «Сабрину», конечно же, посмотрела всю.

– Тест: кто ты из сериала «Сабрина – маленькая ведьма»?

– Я проходила такой! Сабрина, конечно! Я знаю, как отвечать правильно, чтобы выпадали мои варианты.

– «Эйфория», может быть?

– Нарочно не хочу смотреть. Просто тема наркотиков такая угнетающая. Сериал у меня ассоциируется с «Реквиемом по мечте», который на мне оставил очень хреновый след с самого детства. Понятно, в «Эйфории» клево работали над макияжем, стилем, персонажами. Но я не хочу смотреть, как ширяются подростки. Для меня это не интересно. Я считаю, это неприкольно. Может, они пропагандируют там хорошую жизнь, я не знаю. Но если они просто показывают, как молодежь кайфует, то это бред полный.

– Ты недавно снялась в проекте бренда Samsung, ютуб-сериале «Вызов принят». Расскажи про этот опыт.

– Было прикольно. Я даже подумала, что мне хотелось попробовать сыграть что-то больше, чем камео. Мне понравилось, как это на выходе выглядит. Просто когда снимаешься в таких вещах в Беларуси, ты боишься, что будет все-таки не все хорошо, а тут все стильно сделали. Я еще не посмотрела серию с Димой. Я просто видела, как он в трелейре прикован к батарее и такой мычит, и мне так понравилось, как он намычал, очень убедительно. Я сразу подумала: «Блин, я не так хорошо справилась». Я, когда смотрела серию с собой, видела недочеты свои, видела недостаточно убедительную игру. Но блин, все-таки это первый опыт. Ну ты же понимаешь, я же артист больше, а не актер. Но хотя Хилари Дафф как бы была певицей и играла в фильмах.

– И Ханна Монтана!

– Да, и Ханна Монтана. Не знаю, с чем черт не шутит. Если будет такая возможность...

– И Ранетки!

– И Ранетки.

– Как бы выглядело твое рекламное сотрудничество мечты?

– Не знаю, я обычно не думаю о таком. Ну неплохо было бы стать лицо Ив Сен Лоран, как Дуа Липа. Круто было побыть участником проекта с колой.

– Хотела бы тоже на баночку колы?

– Бульвар Депо говорил в интервью, что ему предлагали быть на баночках, но он как представил, что эти баночки будут лежать в мусорке... И я подумала: пфффф. Но, с другой стороны, в этом есть смысл. Типа никто не будет сохранять эту баночку из-за твоего лица. Не знаю, но это точно не цель жизни – попасть на баночку.

– Как бы 15-летняя Лера отнеслась к твоей нынешней жизни?

– Она была бы рада, я думаю. Я всегда верила, что со мной будет что-то хорошее происходить. Я не знала, как это будет, но в глубине души я миллион раз в детстве представляла, какой я буду крутой.

– Возле зеркала с расческой?

– Ну типа того. Но на самом деле просто в голове. Богатое воображение.

– Что через пять лет, какие планы?

– Не знаю, жизнь такая непредсказуемая, я надеюсь, доживу эти пять лет. Видите, вот видите, вот этот негативчик, о котором говорила.

– Уже вижу заголовок «ЛЕРА ЯСКЕВИЧ ПРИ СМЕРТИ».

– Нет, ну серьезно, просто у меня сейчас мысли в очень неправильном ключе идут в голове. Поэтому я не могу сейчас представить себя через пять лет. И тем более не могу пока ничего придумать. Потому что пусто. Ну сложный вопрос. Типа как ты можешь представить, что с тобой будет через пять лет, если ты не знаешь, что с тобой будет через месяц. Нет, понятно, что я буду продолжать заниматься тем, чем я занимаюсь, увеличивать свой скилл во всяких штуках музыкальных, в песнях. Но как оно все может повернуться, что со мной может случиться? Я без понятия. За пять лет люди могут измениться до неузнававемости.