Редакция «Как тут жить» вместе с Samsung Galaxy Z Flip3 выбрали для вас, что почитать, послушать, посмотреть, в общем, как развлечься на этих выходных прямо в смартфоне.
.jpg)
Альбом «Colourgrade»
Tirzah
Domino Recording Co Ltd
Когда английская певица и музыкант Мика Леви подается на американскую визу, на вопрос «какую музыку вы играете?» она, от греха подальше, всегда отвечает «громкую и шумную». Года с 2009-го всем, кому есть дело до шумной и громкой музыки, очевидно, что Леви – огромный талант, и, когда ее способности и навыки удачно сложатся, это поймут даже те, кому до шумной и громкой музыки дела нет. Вот, однако, на дворе 2021-й, и сейчас уже кажется, что точка, в которой талант Леви был в фокусе, осталась в прошлом: на гениальном саундтреке к фильму «Побудь в моей шкуре» Леви была такой раздражающе громкой и шумной, как никогда, но и такой чарующе красивой и таинственно-ясной ее музыка больше нигде не была. В остальных работах Леви как будто толкает вечно под руку какой-то демон: не будь понятной, сделай шум раздражающим, избегай мелодий.
Тем забавнее слушать альбомы, которые Леви делает вместе со школьной подругой Тирцей Мастин под мононимом Tirzah. Собраны они из того же спотыкливого бас-музла времен юности Леви и Мастин (чтобы далеко не ходить, просто вспомните дискографию Burial), поверх которого навалены слои шума, синтов, каких-то гитарных фидбэков и автотюновых рыков. Но, парадоксальным образом, в сопровождении тихого, будто разговаривающего по телефону, а не поющего, мягкого голоса Мастин шумная и громкая музыка Леви успокаивается и, не теряя своей опасной грации, из раздражающей становится красивой. Трехлетней давности альбом «Devotion» Мастин исполнила, как будто нет ничего естественнее, чем петь легкие соул-песни о любви под жуткие звуковые петли Леви. На новом альбоме «Colourgrade» она, не рисуясь и не изображая фэйковую страсть (привет, FKA twigs), одними паузами в словах одинаково оживляет пустынные аморфные биты «Beating», «Send Me», «Hive Mind» и делает уютными жужжащие, угрожающие вещи вроде «Recipe», где весь нездоровый накал аранжировки нейтрализует, несколько раз покашляв в микрофон.
На прошлом альбоме еще можно было делать вид, что все так удачно получается просто, ну, из-за удачи: Мастин выросла на CD-сборниках американского соула в маминой машине, Леви вечно не сидится на месте, ну вот их силы в сумме и дали такой эффект. Но Мастин, родившая первенца скоро после записи «Devotion», до выхода «Colourgrade» родила еще одного ребенка – и всех от примерно такого же, как Леви, мастера мрачной модной электроники Kwes. На «Devotion» пел брат Kwes. певец Coby Sey, на «Colourgrade» он повышен до соавтора и фактически третьего равного участника Tirzah как группы. Да, потусторонний декаденсткий R’n’B «Hive Mind» – это музыка, которую женщина в декрете записывает со школьной подругой и деверем в промежутке между кормлением детей, стиркой пеленок и мытьем бутылочек.
Когда понимаешь это, становится ясной и причина теплоты и обаяния, которых так много в песнях Tirzah, и которых и следа нет в формально собранных из тех же деталей, бесконечных «острых», «современных» альбомах деконструированного клубняка от Lotic, Klein, Arca и прочих: «передовая электроника» для Мастин – семейное дело. Все эти шумы и потрескивания, которые наваливает в треках Леви, для Мастин что-то вроде покряхтываний младенца, звуков посуды в раковине, усталых зевков мужа в соседней комнате. Просто послушайте, как в «Sleeping» она буквально убаюкивает бессвязным милым бормотанием капризную гитару Леви. «Colourgrade» записывался в той же студии и тогда же, когда Kwes. писал с Дином Блантом его недавний «Black Metal 2» – как если бы желающая показать мужу, что она тоже деловая и сама себе на уме, жена завела бы моду ходить в тот же опенспейс, где расположена фирма мужа. Собственно, Мастин познакомилась-то с Kwes. через Мику Леви, он просто еще один кореш Леви, только уже послешкольного периода.
Tirzah – это пересказ «чем занимается папа-акционист» для ребенка. «Colourgrade» – это токсичное и нарциссичное искусство ради искусства, превращенное в колыбельную, в сборник сладкого соула в маминой машине. Невозможно, в общем, не влюбиться.
Антон Серенков
Фильм «Прекрасная эпоха»
реж. Николя Бедос
После унылого вечера с детьми пожилая, но еще, хм, ого-го, женщина-психотерапевт решает не разбираться в причинах переполняющего ее гнева и просто выплескивает весь его на тоже пожилого, но совсем не ого-го усталого мужа-комиксиста. И бездельником он оказывается, и воняет от него, и одежда у него ужасная, и просто весь он выглядит, как дед. «Но я и есть дед», – возмущается муж и уходит из дома. Чтобы чем-то себя занять, он обналичивает подаренный сыном купон дорогого квест-рума, в котором игрокам воспроизводят на один день любую интересную эпоху с актерами и декорациями. Дед выбирает один весенний денек из 1974 года. Он тогда познакомился с будущей женой и лучше дня в жизни вспомнить не может, как ни старается.
Американские журналисты и на весь мир глядящие через американские очки иностранцы описывают «Прекрасную эпоху» через сравнения с несколькими общеизвестными американскими фильмами. Это как бы «Игра» Дэвида Финчера в пространстве «Мира Дикого Запада» или, еще точнее, «Шоу Трумана», но по законам метафильмов Чарли Кауфмана. Уже из этих сравнений, указывающих вроде как на вторичность фильма режиссера и сценариста Николя Бедоса, должен следовать вывод о том, что, наоборот, как раз его фильм в этом списке самый оригинальный.
«Прекрасная эпоха» не заинтересована развлечением ради развлечения, как почти все фильмы Финчера, и выстраивает многочисленные смешные, романтичные, напряженные и трогательные моменты вполне осмысленно. В отличие от американских фильмов про имитацию реальности, «Прекрасная эпоха» вообще не переживает за факт «обмана»: побрившийся и напяливший свою одежду сорокалетней давности Даниэль Отей ни секунды не изображает «веру» в подложное картонное кафе, где нанятые люди тяжеловесно притворяются случайными посетителями – он изображает очарование воспоминанием, удовольствие художника от правдоподобности вымысла, а не искреннее заблуждение дурака. В отличие от фильмов Кауфмана, Бедоса совсем не засасывает внутрь вымышленного мира, его фильм действительно рассказывает историю причудливого взаимоподыгрывания двух разновозрастных пар мечтам друг друга, а не, как матрешка, скрывает одного и того же рассказчика-автора под каждым новым слоем сюжета.
Ну и по мелочи, конечно, много отличий. Впроброс сделанная Бедосом шутка о том, как уставшая сама от себя психотерапевт пытается получить жизненный совет от собственного психотерапевтического чат-бота, только чтобы выслушать бесполезный бред про «выгорание» и «принятие себя», была сделана в 2018-м, а у нас актуальна только сейчас. Согласитесь, последний раз в американских романтических комедиях такое, бывало, и не вспомнишь когда.
Антон Серенков
Сериал «Girls5eva»
Молодой хайповый рэпер в новой песне засэмплировал старую мелодию единственного хита герлз-бэнда «Girls5eva» начала нулевых. Это позволяет не только четырем участницам спустя двадцать лет получить небольшие (большую часть, естественно, заберет менеджер, подписавший с ними кабальный контракт, и просто в настоящее время стриминг-роялти не то чтобы большие), но и просто наконец увидеться, и, черт с ним, перезапустить группу, но в этот раз уже самим. Тем более, а чем еще заняться.
Одной не хочется рожать мужу второго ребенка и работать на брата в кафе. Другой уже не на что жить, унизительно притворяясь богатой перед отсутствующими подписчиками в инстаграме. Третья только недавно рассталась со своей подружкой, а доказать бывшей, что она не скучная, удобнее будет скорее успешной карьерой селебрити, чем стоматолога. А у четвертой просто амплуа блондинистой комедийной дурочки (всегда великолепно играющая эту роль актриса Бизи Филлипс) и она за любой движ, даже настойчивых в своей слепоте отношениях с геем (всегда смешной, только не тут, Эндрю Реннелс из «Девочек»). Чтобы сделать название группы «Girls5eva» еще глупее, пятая участница даже не дожила до этого реюниона. Никакого настоящего успеха они не добьются в первом сезоне, но приключение будет ну всяко лучше, чем их нынешние жизни.
Ссоримся, миримся, сходимся, влюбляемся, мечтаем, ценим, помогаем, дружим.
Ситком «Girls5eva» придумала сценаристка и ученица школы Тины Фей Мередит Скардино. Школы, конечно, условно. Скардино работала в штате ситкома «Несгибаемая Кимми Шмидт», и как все сценаристы ситкомов Фей, которые она взялась продюсировать, слишком похожи на работы мастера. Пару сезонов назад тихо закрылся ситком «Отличные новости» другой «ученицы», который был странной умеренно, забавной копией «30 Rock», только про новости и с блеклыми буквальными аналогами типажей. «Girls5eva» похож на «Кимми Шмидт» только вайбом, что для фанатов Тины Фей – главный и единственный повод включить этот ситком.
В нем, как полагается, – забавная сатира на музыкальный бизнес. Например, старомодный бывший менеджер, который продвигает своих новых артистов, проигрывая на повторе их песни на всех стриминг-платформах с нескольких десятков аккаунтов на десятке одновременно работающих гаджетов. Или своевременную серию-зарисовку о том, какую подлую и немонетизированную для артиста популярность могут принести мемы в западном гей-твиттере. Хоть в целом остроумных или просто интересных деталей здесь не то чтобы много. Больше в первом сезоне просто быта и личной жизни сорокалетних героинь. Ссоримся, миримся, сходимся, влюбляемся, мечтаем, ценим, помогаем, дружим. И по первой и второй категории он, естественно, проигрывает «30 Rock», да и даже менее звездному ситкому этого года «The Other Two» примерно с теми же амбициями. Но женщины только в начале своего реюнион-пути, и если ситком не успеют закрыть – кто знает, каких вершин они смогут достичь. Не надо кривиться, там примерно именно такая интонация у ситкома.
Андрей Пожарицкий
Игра «Lake»
Gamious
Бабье лето 1986-го, в городок-крошку на берегу живописного озера где-то на северо-востоке США въезжает в почтовом грузовичке сорокалетняя женщина без особых примет. В большом городе женщину ждут важные контракты (она айтишник тех времен, когда люди толком не знали, на кой черт эти айтишники вообще нужны), но это через две недели, а пока она будет просто развозить почту, подменяя батю, которому тоже нужен же, наконец, отпуск.
Степень отвязности мира инди-игр лучше всего видна в сравнении. Голландцы-разработчики небольшой «Lake» наверняка думают о себе, что сделали очень аккуратную и дружелюбную к игрокам штуку. В игре милая рисовка (чудесно подходящая пейзажам и немного дубоватая в людях), катсцены, в которых развивается сразу несколько безобидных провинциальных сюжетов (новая почтальонша встречает подругу из старших классов, привлекательного лесоруба, дерзкую киноманшу и так далее) и совершенно нет убийств, смертей и всякого такого. Однако, скажите, пожалуйста, какой Гаспар Ноэ решился бы сделать шестичасовой фильм, где герой ну точно половину хронометража реально на грузовичике развозит почту? Какой Михаэль Ханеке, чтобы вы лучше прочувствовали скуку и рутину службы, сделал бы самой быстрой ходьбой героя в такой игре – мм, ну просто чуть-чуть быструю ходьбу? «Паттерсон» Джима Джармуша в сравнении с «Lake» – «Назад в будущее», «Почтамт» Чарльза Буковски – «Терминатор 2».
Как ни странно, первый час эта педантичная рутина производит поразительно освежающее и бодрящее впечатление. Развоз писем и бандеролей (письма просто кладут в почтовые ящики, бандероли доносят до двери и звонят хозяевам в звонок) похож на уютные миссии скорой помощи в «GTA: San Andreas», которые, как известно, все нормальные люди делали в лесной локации западнее Лос-Сантоса, чтобы диспетчер не гонял машину далеко от больницы. В «Lake» нет таймера и нельзя ни на кого наехать, зато пока с тобой через одного вступают в коммуникацию чуть не все встреченные люди, нарастает чуть пьянящее ощущение, будто и в самом деле переехал в эту упоительной красоты местность и скоро узнаешь тут вообще всех.
Увы, разработчики сами не поняли, что сделали, и раз познакомив героя с десятком персонажей, дальше лишь ведут довольно унылые их линии параллельно ставшей вдруг лишней работе на почте. Если даже такой незамысловатый геймплей, как кататься на машине по красиво нарисованному городку, легко выдерживает сравнение с отличными фильмами и книгами, то как рассказчики авторы «Lake» не дотягивают даже до сериалов: их одержимость мыслью, что главное дать игроку возможность выбирать, кого романсить (из двух одинаково клишированных и скучных персонажей), выдает в них людей, кому и фанфик – книга.
Антон Серенков
ProPublica
Больше года назад по городам США прокатились общеизвестные беспорядки. Весь 2020-й все информационное поле страны (ну и мира, соответственно) оценивало события только с моральной точки зрения: мог ли Джордж Флойд дышать, важны ли жизни черных, стоит ли оплачивать работу полиции, не то ли же самое лутинг и грабеж – ну вы сами знаете, чего тут расписывать. Но к началу 2021-го в прессе начали появляться чистые, безэмоциональные цифры. Например, цифры убийств в американских городах за год подскочили часто вдвое, много где повторили рекорды начала 90-х (когда городские низы открыли для себя курение кокаина и буквально потеряли от него голову), а в худших случаях и вовсе установили новые планки. Люди, которым нравится ко всему подходить эмоционально, наверное, из этого сделают легкие выводы в любую нужную сторону, но насколько же интереснее посидеть-подумать.
Большой, сухо написанный, использующий самые скучные примеры из возможных (исторические выкладки автора иллюстрируют судьбы двух чернокожих женщин разных поколений), и оттого как будто только еще более увлекательный, просто на контрасте ожиданиям, материал сайта «Propublica» распутывает прошлогодний всплеск преступности в конкретном городе (та самая Филадельфии, где есть район полностью из героиновых наркоманов), шаг за шагом и почти не давя на чувства читателя. Если коротко, то катастрофа случилась не из-за Трампа или Байдена, векового расизма или фильма «Джокер», патриархального общества или институциализированного сексизма, а ну просто одно на другое наложилось неудачно.
Семинары, где подростки знакомятся с участковыми, каждый снижает преступность на 1%
Во-первых, горожане стали забывать для чего создавалась текущая, действительно, относительно жесткая полицейская система. Два десятка лет полицейские американских городов практиковали частые и систематические досмотры прохожих по своему желанию. Практика показала, что эта мера резко снижала количество желающих ходить по городу с огнестрельным оружием и с каждым годом делала количество убийств все меньше и меньше. В конце десятых прокурором Филадельфии стал человек, строивший предвыборную программу на уменьшении количества заключенных в тюрьмах и, придя к власти, он сделал ношение нелегального оружия в городе почти совсем безопасным для желающих.
Во-вторых, ограничительные меры из-за коронавируса за пару месяцев разрушили десятилетиями выстраивавшуюся систему работы с проблемными несовершеннолетними в школах и соцслужбах. Практика показала, что одна служба, просто занимавшаяся проведением семинаров, где пятнадцатилетние хулиганы знакомились с участковыми, в среднем снижала преступность в городе на 1% в год. Количество таких соцслужб стабильно росло, а еще прибавьте к этому, что для подростков из проблемных семей ходить в школу было гораздо комфортнее, чем сидеть взаперти с токсичными домочадцами. Созвоны по видеосвязи совершенно не могли повторить эффект личных встреч, и предоставленные сами себе потенциальные преступники через одного стали преступниками реальными.
В-третьих, летние беспорядки из-за убийства Джорджа Флойда деморализовали полицию и фактически вывели ее из городской жизни. Полицейские перестали досматривать прохожих (на сотрудников посыпались иски, которые к концу года развалились до суда или кончились оправдательными приговорами, но в процессе здорово запугали личный состав), их перестали вызывать в начале конфликта, когда будущее убийство еще можно было предотвратить. В ситуации, когда только моментальное ужесточение всех протоколов могло сохранить привычный до карантина уровень порядка, население уже так привыкло к либеральной, нацеленной на послабление всего, что только можно, риторике, что перестроиться полицейский аппарат города не может и сейчас.
Как в школьных учебниках за теорией идет пример, так же материал «Propublica» ведет к простой истории водительницы автобуса, которая с маленьким сыном на руках в 90-х сбежала из родного черного гетто в приличный район, вырастила парня без единого привода, а тут он ушел из больницы из-за эпидемии, от скуки пошел с друзьями в торговый центр, где его среди бела дня застрелил другой черный парень. Убийцу дважды арестовывали за незаконное ношение оружия, но из-за либерального прокурора дела все вяло ждали своего часа в суде, вот парень и продолжал гулять на свободе. Эффект все это производит буквально как от хорошего школьного учебника: все настолько понятно, что хочется после статьи встать и кому-нибудь все подробно рассказать на хорошую оценку.
Антон Серенков
