Редакция «Как тут жить» вместе с Samsung Galaxy Z Flip3 выбрали для вас, что почитать, послушать, посмотреть, в общем, как развлечься на этих выходных прямо в смартфоне.
Альбом «Promises»
Floating Points, Pharoah Sanders & The London Symphony Orchestra
Luaka Bop
В самом слове «электронная», когда его добавляют к музыке, есть что-то такое таинственное и футуристичное, что уже скоро полвека каждое новое поколение любителей электронной музыки до последнего в упор не видит, что их любимые электронные музыканты, в сущности, играют совершенно ретроградную, прямо ностальгическую музыку, только на электронных инструментах, и здорово удивляются, когда никаких сил сопротивляться очевидному не остается.
Проходивший с конца нулевых в разряде молодых звездочек пост-дабстеповой электроники англичанин Сэм Шепард под псевдонимом Floating Points с середины десятых регулярно собирал отзывы в том духе, что, ну ничего себе, какую смелую, передовую, гибридную, даже внежанровую музыку он делает. Теперь эти же люди с кислыми рожами пишут комментарии «тут нет вообще ничего нового в музыкальном смысле» среди горы восторженных откликов на новый альбом Шепарда «Promises». На «Promises» действительно до смешного нет ничего нового – это самый забубенный эмбиент-джаз 70-х в духе соответствующих фрагментов «In A Silent Way» Майлза Дэвиса и отдельных треков тогдашних соратников Дэвиса (вы слышали «Ensenada» Бенни Мопина? Послушайте!) на котором уже совсем комедийным образом периодически взрывается своим хрипатым саксофоном восьмидесятилетний Фэроу Сандерс, ученик и наследник Джона Колтрейна и сам звезда джаза 70-х. Парадокс в том, что, конечно, именно этот отчетливо подражательный альбом у Шепарда – лучший и самый свободный в дискографии.
То, что на всех своих миди-контроллерах, аналоговых синтезаторах и компьютерных программах Шепард играет, по сути, старый добрый фьюжн-джаз, никогда от слушателей не скрывалось. Есть забавное видео 2017 года, где Шепард разом всем советует обязательно послушать 20-минутную вещь Сандерса от 1974 года «Love Is Everywhere» (и если вам понравился «Promises», то, действительно, обязательно послушайте «Love Is Everywhere»; впрочем, если не понравился, тоже лучше послушайте) и сообщает, что одна из первых его пластинок и до сих пор самая любимая – это старый бестселлера Чика Кориа «Light as a Feather». В текучей, лишенной структуры и достигающей удивительного эмоционального эффекта за счет сложноустроенного раскачивающегося грува «Love Is Everywhere», когда начнешь всматриваться, легко увидеть прообраз тыц-тыц-колотилки Шепарда его, так сказать, танцевального периода (сам Шепард свои треки на своих диджей-сетах никогда не ставил, так что если под его музыку кто и танцевал, то на чужих выступлениях), ну а в ироничной, переполненной ложными извивами и мелодическими коленцами музыке Кориа – прообраз шепардовского ковыряния с ломаным битом.
На «Promises» Шепард наконец перестает выдавать переигранное на других инструментах подражание за оригинал и честно создает красивые разреженные задники (где сам, где прописав партитуру для струнных оркестра) для соло Сандерса. То есть ведет себя не как самодовольный, но глубоко внутри трусливый миллениал, который все делает хоть и тяп-ляп, зато сам, а как щедрый, сознающий свои сильные и слабые стороны бумер – как делали в 60-е и 70-е. Получается музыка иногда слишком уже кисейная, похожая на саундтрек, не музыка, а стоячая вода с удивительно живописными разводами. В «Promises» совсем нет грува эмбиент-джаза 70-х, но это только сближает Шепарда с другими выдающимися бумерами: примерно такими же вдохновенными электронными подражаниями черному джазу занимались в своих лучших работах соотечественник Шепарда Брайан Ино и немцы из групп Cluster и Harmonia. Вся эта старая-престарая музыка на удивление хорошо и свежо звучит вплоть до сего момента и, конечно, есть все основания ожидать, что очаровательная конфетная меланхолия «Promises» будет так же радовать слушателей и полвека спустя.
Антон Серенков
Фильм «На абордаж!»
реж. Гийом Брак
Два чернокожих парижанина подсаживаются к белому пареньку, едущему к маме на юга, который так-то вообще думал, что подвозит девчонок. Ну это паренек едет к маме, парижане (сиделка стариков и продавец «Санты») едут в кемпинг на берегу чахлой, бедной, но такой заманчивой в жаркие летние дни речушки. Плюс, конечно, не лишне, что в городке по соседству с кемпингом живет в летнем доме знакомая одного из парижан – белая воображала буржуазного вида. Машина ломается, на трех парней оказывается две палатки, воображала приводит сестру, по соседству останавливается горячая мамочка с младенцем – в общем, отпуск быстро выкладывает на стол все свои козыри.
Маленькая отпускная комедия «На абордаж!» в интернете значится под тэгом «срез жизни», хотя ей как влитое подошло бы для обозначения жанра слово «балдеж». Десяток ее героев, как, допустим, герои классики балдежа линклейтеровского «Под кайфом и в смятении», проживают за пару дней повествования небольшие, но именно из-за этого очень правдоподобные, законченные сюжетики, каждый из которых не тянет даже на короткометражку («ехал к девчонке, а она, оказалось, что, ну, не особо-то и нравится»; «думал, что мама заругает за поломанную машину, а, оказалось, что, ну, вроде не заругала»), но в сумме складываются в упоительную симфонию летнего расслабона, безделья и сладкой бестолковщины.
Насколько серьезно можно подойти к такого рода фильму, настолько серьезно к нему подошел режиссер Брак. Предыдущим его фильмом попросту была полнометражная документалка про, если переводить на наши деньги, то, кто и как балдеет летом на Цнянке, и «На абордаж!» он снимает с достоверностью легкого и стремительного документального кино. В то же самое время характеры в полуторачасовом фильме прописаны так, что на три фильма хватило бы, в каждой сцене есть смешные шутки, а на создание ощущения, будто не столько смотришь фильм, сколько бредешь июльским вечером куда-то в шлепках, работают отлично все это разыгрывающие актеры. Если это не будущая классика кино для душевного отдыха, то непонятно, зачем вообще кино до сих пор снимают.
Антон Серенков
Cтендап-концерт Димы Гаврилова
Диме Гаврилову 27 лет. У него не очень длинные, но ниже ушей волосы (кажется, многие комики в какой-то момент начинают отпускать волосы, потому что их очень удобно начинать поправлять в минуты заминок, замечали?), тяжелые, кажется, что полузакрытые глаза, большой нос (не белорусский), малоэмоциональная снотворная мимика и скорее гнусавый голос. И это все не негативный лукизм. Это о том, что, кажется, вопреки описанию, его харизма и подача эффективно работает в его выступлениях. За час десять минут концерта эта подача позволяет не утомить зрителей, а, наоборот, поддерживать внимание и все это время заставлять без усилий смеяться. Легко представить, как тот же материал, рассказанный более энергично, может очень быстро утомить.
Мемы, друзья, белиберда, которую смотрят в интернете, торговые центры, первые взрослые походы к врачу
Гаврилов выступает в простом жанре комедии наблюдения и выступает хорошо. Кажется, считается, что комедия наблюдений в иерархии стендапа находится где-то внизу, ну что там, просто какие-то подмечалова. Иногда кажется, что некоторые успешные комики хотят обогнать поезд и уже быстрее быть «умнее», с концертами «посерьезнее», «концептуальнее», «заставлять аудиторию задумываться», что иногда работает против них и в итоге получается скорее какая-то нудящая нравоучительная лекция (как, например, долгожданный, но скорее неудачный концерт Идрака Мирзализаде в этом году, который уже удален, пусть и по другой причине). Молодые комики через одного хотят быть Луи Си Кеем, не понимая, что в двадцать лет и Луи Си Кей не был Луи Си Кеем. Концерт Димы Гаврилова, хоть и иронически называется «Речь Стива Джобса перед выпускниками Стэнфордского университета», но совсем не похож на такую скучную лекцию. Концерт состоит из джентельменского набора двадцатилетнего: свидания, мемы, друзья, белиберда, которую смотрят в интернете, торговые центры, первые взрослые походы к врачу, всякое такое. Начинается с самого мощного блока про свидания с отыгрышем, который невозможно не цитировать месяцы спустя после просмотра.
Если трезво оценить хронометраж, кажется, что часть блоков можно было бы и мужественно выкинуть, был бы более интенсивный концерт, не придраться. Но все та же харизма артиста, конечно, удачно мешает это увидеть, и его очень легко досмотреть до конца, и иногда нечаянно снова включить на ютубе и так же легко посмотреть снова. А что еще вообще требуется от двадцатилетнего комика, этого уже выше крыши. Для первого (или второго, если считать его сет на прожарке Славы КПСС первым сольником) отчетного записанного материала комика результат замечательный. Почти миллион посмотревших на ютубе согласны с этим.
Андрей Пожарицкий
Игра «I Am Fish»
Bossa Studios
В аквариуме зоомагазина плавают четыре рыбы, вот они слева направо: рыба-летун, рыба-пузан, пиранья и золотая рыбка. Поев волшебного батона, рыбы вдруг понимают, что томятся в неволе зазря и решают рвать когти в океан, который так-то у них даже и виден немножко из окна магазина. Как раз в этот момент рыб раскупают, и приводить план в исполнение им приходится каждой самостоятельно.
Разработчики «I Am Fish» шесть лет назад выпускали игру «I Am Bread», где разумный хлебушек сам себя волочил в тостер, а восемь лет назад – игру «Симулятор хирурга», которая была самым неправдоподобным, но комично-реалистичным в смысле физики симулятором хирурга из возможных. «I Am Fish», как вы понимаете, – тур-де-форс студии, итоговый шедевр и монумент чистой незамутненной глупости, когда взрослые компетентные люди из упрямства решают довести до конца завиральную идею-шутку и, доведя, делают ее уже как бы и не шуткой.
По сути, «I Am Fish» – что-то вроде классического платформера, только полностью отменяющий конвенции жанра (двойные прыжки, распрыжки от стен, двужущиеся платформы, ну вы знаете) и заменяющий их борьбой со всем нам известной из внекомпьютерной жизни гравитацией. Как и в «Симуляторе хирурга», кнопки клавиатуры вполне реалистично отзываются движениями на экране: рыба, толкающая изнутри заполненного водой шара его в сторону, производит не такой эффект, как рыба, толкающая заполненное водой колесное ведро уборщика, или рыба, катящая сама себя в закупоренной банке. Вариаций, с одной стороны, не очень много, но игра короткая и за свои часа четыре-пять успевает поместить рыб даже в желудок в дугу пьяного посетителя ночного клуба, который, понукаемый изнутри непонятными толчками, вполне правдоподобно, качаясь и спотыкаясь, плетется под вашим руководством до ближайщего унитаза, чтобы рыба могла уйти в канализацию. Как и в предыдущих частях, весь этот кропотливый реализм ведет исключительно к самому отборному идиотизму.
В сущности, именно полная незаинтересованность авторов в том, чтобы игра была чем-то кроме прикола, мешает назвать «I Am Fish» шедевром игрового использования нашей земной физики вроде второго «Half-Life». В игре нарисован изумительно милый, с массой деталей, солнечный приморский городок, несколько чудесных домов и больших локаций, а довольно трудные головоломки по перемещению рыбок прекрасно снабжены автосохранениями (плюс их можно пропускать, если совсем стопоришься). С другой стороны, ну а кто станет проходить серьезный сюжетный платформер про нашу гравитацию после того, как весь день этим безо всякой игры занимался.
Антон Серенков
The New Yorker
Допустим, вы полноватый мужчина-клерк за тридцать, родом из Детройта. Предположим, ваша мать – итальянка, и потому семья хотя бы с тремя детьми, вроде вашей, для вас – единственная представимая норма семейной жизни, и даже когда выяснится, после стольких-то лет буллинга в дортуарах закрытой католической школы для мальчиков, что вы скорее все-таки гей, вам больше всего на свете захочется переехать с мужем в пригород, в собственный двухэтажный дом и обзавестись детьми. Отлично, дело это нехитрое. Только где, собственно, достать детей? Большой материал сайта «New Yorker» не столько дает ответ на вопрос, сколько подробно описывает, как детей лучше не доставать.
История такая. 160 семей (не только геи, но и простые гетеросексуалы, по разным причинам не сумевшие соорудить детей самостоятельно) за пару лет в конце 10-х обратились к одной женщине, Таре Ли, чтобы та свела их с 70 беременными женщинами, которым ребенок не нужен, и те ищут, куда его отдать. У Ли было свое, как она это называла, «бутиковое агентство для усыновлений», а так вообще она дипломированный соцработник. Ли находила по своим каналам женщин с сюжетами типа «сидит в тюрьме, обнаружила, что беременна, а на воле-то уже и так двое ребятишек» или «только слезла с героина, принимает метадон, оставлять ребенка не хочет, потому что какое-то время после рождения того и самого придется немного с героина снимать» и начинала контролировать течение их беременности: переселяла в нормальное жилье, следила, чтобы тем было, что поесть, чтобы они ходили к врачам. Разумеется, все это на деньги будущих приемных родителей. Пара геев из первого абзаца, например, на три такие беременности потратила суммарно 200 тысяч долларов. В чем подвох? Ну, например, в том, что беременностей пара геев оплатила три, а ребенка получила одного.
Будущую маму только что застрелили насмерть, или сбил поезд, или она просто бесследно исчезла
Внимательные читатели, конечно, все поняли уже на соотношении приемных родителей и беременных женщин 160 на 70, но до клиентов Ли все доходило удивительно долго. Увешанная в буквальном смысле золотом соцработница в половине случаев рассказывала уже все оплатившим по самому максимальному разряду парам, что будущую маму только что застрелили насмерть, или сбил поезд, или она просто исчезла бесследно и с концами. Уже на суде одна из обманутых, м-м, вкладчиц в слезах обратилась к Ли с вопросом, а существовала ли вообще та беременная Стэйси, чьего ребенка женщина несколько месяцев ждала будто собственного? Ли, тоже в слезах, ответила: «В моем сердце – да!»
В статье немного описывается дикий запад американской системы усыновления (если вкратце, то осмысленно усыновлять там можно только проблемных подросших детей из детдомов, и за этими детьми почти всегда могут вернуться родители), на котором действия таких вот деляг почти ничем не ограничиваются: Ли, конечно, никаким соцработником не была, не имела ни малейшего подобия лицензий или хотя бы дипломов, а знавшие об этом контролирующие органы ничего ей сделать не могли – даже статья ей в итоге вышла просто «за мошенничество». Но в конце сообщается, что иногда можно перехватить ненужного, кому-то лишнего ребенка, просто вовремя подскочив в роддом. Пара белых геев из статьи так и сделала: на заглавной фотографии статьи они, довольные, позируют с уже подросшим, купленным у Ли негритенком и новенькой чернокожей девочкой, взятой из роддома тепленькой и совсем бесплатно.
Антон Серенков
.jpg)
