Гимны токсичной маскулинности и другие развлечения на выходные

Что читать, смотреть и слушать в эти прекрасные выходные.

 

 

 

 

 

Альбом «Гаddем»

Брутто

 

NVN Prod.

 

 

 

 

Брутто, как помнят все люди с развитым художественным вкусом, – это псевдоним азербайджанского рэпера Тимура Одилбекова, составлявшего половину одной из ключевых групп руского рэпа 10-х «Каспийский груз». Два года назад группа выпустила последний альбом и объявила о распаде, однако динамика развития двух ее участников заставляла в этой новости видеть скорее положительные стороны: начинавший как в лучшем случае ровня прирожденному гангста-рэперу Весу, Брутто с каждым альбомом так сильно прибавлял и как сочинитель, и как исполнитель, что к последнему альбому партии Веса стали восприниматься скорее как необязательные фиты. Маленький 20-минутный сольный альбом Брутто «Гаддем» оправдывает все самые розовые фантазии на его счет: это самая изощренная музыкально и литературно работа Одилбекова, ко всему лишенная и секунды филлера.

 

Звучит на альбоме, где надо, более быстрая (теперь песни о бандитской жизни пролетают, как пули у виска слушателя), где надо – более медленная (любовные медляки сделаны прямо с томлением) и всегда более звонкая версия музыки с последних альбомов «Каспийского груза».  Брутто блестяще использует сэмплы: там, где пять лет назад ему казалось нормальным на минуту включить дублированный монолог из фильма, в «Гаддем» комично выскакивают на секунду реплики из «Бумера», что ли, неидентифицируемая музыка из азербайджанского телика нулевых и в самом уморительном, сближающем Одилбекова-композитора до неразличимости с группой «Птицу Емъ», моменте возникает псевдо-сэмпл мемной песни «По улицам гуляет дождь» из «КВН», который в реальности для песни специально дурным голосом пропела его жена. Голос самого Одилбекова стал еще гибче, и кроме привычных «бандитского» флоу и «мелодраматичного» флоу на альбоме он пробует местами читать с сильным бакинским выговором и преуспевает в этом.

 

Но, конечно, главной силой Брутто остаются тексты. Из смешных, точных и эмоциональных они стали просто совершенными. С прошлых альбомов куплеты Одилбекова можно было цитировать без особого разбора, на «Гаддем» его тексты странно даже разбирать, где лучше, где хуже – все двадцать минут он валит безостановочную вязь безупречных афоризмов. Ну давайте просто первую же песню. «Твой отряд будто «Синий кит» / Твои тату будто синяки». «Все мои пацаны выглядят, как медведи /Все твои пацаны выглядят, как Медведев». «Как я провел лето? Условка / Твоя телка – конфета. «Коровка»». Бит, флоу и уморительные ад-либы в промежутках превращают эти и так смешные панчи в лучший стендап года (Одилбеков сам это понимает и в интервью рассказывает о большом влиянии флоу Артура Чапаряна). Так же превосходны фирменные маскулинные фантазии Брутто о бандитской жизни. Когда он читает под упругий танцевальный бит очередное «Бегу через дворы, симку в кусты, ствол в урну / Их пули свистят мне в след / А в след свистеть некультурно» это переживается как лучший криминальный фильм в вашей жизни.

 

Самая удачная бандитская песня альбома называется «Цветы, Обменник, Ломбард», и эта ритмическая аллюзия на хрестоматийное стихотворение Блока впервые, кажется, за всю историю русского рэпа выдерживает сравнение с оригиналом – проклятую карусель юношеской криминальной романтики бывшего СССР лучше Брутто не зафиксировал никто. Что касается современников, то их Брутто разделывает, даже не замечая. «Косяк делим по-братски / Мой косяк жирный, как Градский» превращает в пустое место поэтические таланты Оксимирона с его «Я долгие годы не выпускал стафф / Ждал, когда он станет жирным, как Фальстаф». Первая строчка – это насмешливый и приметливый поэт, а второе – вечный подросток, который положит жизнь, чтобы доказать окружающим, что он крутой и начитанный. То же касается все продолжающихся пеняний Брутто песнями тюремной тематики. Постоянными отсылками к «воровским понятиям», высмеиванием милиции и бахвальством употреблением наркотиков наполнен первый альбом Noize MC, а Одилбеков рисует киношные, отчетливо токсичные и негативные, мужские фантазии о том, как могла бы сложиться жизнь, не будь у него таланта или здравого смысла. Noize MC – бородатый школьник, а Одилбеков – что-то вроде Скорсезе от мира русского рэпа.

 

Ну а пиковый Брутто, Брутто, читающий о тончайших психологических подтекстах взрослой жизни, просто не имеет аналогов. В закрывающей альбом «Шаде», как в своей лучшей за карьеру песне «Не было и не надо», Одилбеков увязывает в один невыносимый узел сцен-вспышек одинокое слушание альбомов Sade, болезненно трезвое размышление о распавшемся браке и совсем мучительное, сентиментальное воспоминание о первой любви в десятом классе. Гюстав Флобер писал, что «высшее достижение в Искусстве (и наиболее трудное) отнюдь не в том, чтобы вызвать смех или слезы, похоть или ярость, а в том, чтобы воздействовать тем же способом, что и природа, то есть вызвать мечты». За двадцать минут «Гаддем» Брутто вызывает у слушателей столько мечтаний, что на несколько жизней хватит.

 

Антон Серенков

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Фильм «Аполлон-11»

Режиссер Тодд Дуглас Миллер

 

 

Universal Pictures

 

 

Прямо сейчас в кинотеатрах идёт «К звёздам» – тихая космоопера Джеймса Грэя, где грустный Брэд Питт ищет свихнувшегося батю по закоулкам галактики, попутно исповедуясь перед самим собой фразами из позднего Терренса Малика и условных пацанских пабликов. В комментариях в интернете этот по-хорошему странный фильм ругают за старомодность, претенциозную эмоциональность и наплевательское отношение к теме космических исследований. Если с первыми двумя пунктами не должно возникать проблем у всех, кто видел хотя бы одну из предыдущих иммигрантских мелодрам Грэя, то в ответ на третью претензию можно и понимающе пожать плечами: кино, в общем-то, о том, что полёты в космос – самое бессмысленное занятие на свете. Примерно те же самые мотивы, только в положительной интонации, при желании можно уловить и в новой фестивальной документалке о полёте на Луну «Аполлон-11».

 

Фильм почти целиком смонтирован из отснятых ещё во время того самого запуска, но ранее не опубликованных кадров. Режиссёр Тодд Дуглас Миллер создаёт из циклопических объёмов материала настолько бойкую и кристально ясную композицию, что одновременно и диву даёшься, как легко и эффектно можно стереть прошедшие с момента запуска 50 лет, и чуть ли не начинаешь верить в теории лунных заговоров – настолько фантастически всё происходящее смотрится на экране. Отреставрированная плёночная картинка слишком похожа на умелую современную имитацию, песня «Mother Country» Джона Стюарта слишком идеально подходит под видеоряд, операторы центра управления берут слишком точные планы, как будто ими командовал, ну допустим, Кубрик. В то же время – возвращаясь к теме бессмысленности полётов в космос – приходит и осознание, что, в общем-то, и не важно, кто там что и как снимал: полёт на Луну с какой стороны ни глянь – величайший акт искусства, который по-настоящему удивляет, будоражит и вдохновляет.

 

Ровно год назад в кино выходил первый большой игровой фильм про высадку «Аполлона-11». Тогда, чтобы ещё раз заставить переживать за исход давно затёртых событий, оскароносному автору Дэмиену Шазеллу пришлось звать на помощь компьютерную графику с Райаном Гослингом и разыгрывать с ними увесистый душещипательный сюжет про травмы и одиночество. Никому не известному документалисту-архивариусу Тодду Дугласу Миллеру для того же самого понадобилось лишь немного магии монтажа.

 

Антон Коляго

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Сериал «Стас все сдаст»

 

 

Channel 4

 

Непутёвый наследник риэлторской конторы Статис и его милые коллеги – витающая в облаках сестра Софи и скромняга Ал – проживают непримечательные рабочие будни так, будто вся офисная суета – это один бесконечный и совершенно бессмысленный сюрреалистический спектакль: слова Статиса никогда не складываются в связные предложения, из рук всё вечно валится, а клиенты никогда не правы и не довольны. Ситуация осложняется тем, что отец, кажется, окончательно передал бразды правления исключительно профессиональному (читай: функционирующему исключительно на кокаине) риэлтору Джулиану, да ещё и собирается наконец-то нежно выселить Статиса вместе с сестрой из родного дома (в качестве живой иллюстрации этого кошмарного сценария выступает Ал, живущий буквально в соседнем городе и каждый день проезжающий на междугороднем автобусе по несколько часов). И даже в таких обстоятельствах молодые герои браться за ум не спешат, вместо этого продолжают проводить будни, занимаясь приятной ерундой: от съёмок любительской рекламы агентства (её смотреть, конечно, невозможно, но она в сто раз менее стыдная, чем настоящая профессиональная реклама, снятая Джулианом) и записи самых атональных и бессвязных R’n’B-хитов в истории (самая смешная комедиантка нашего времени Натасья Деметриу после роли сексуальной вампирши из сериала «Чем мы заняты в тени» возвращается к гениальной партии обаятельной идиотки) до совершенно неуместного похода на странный вечер хипстерской групповой терапии и неиронично восхищённого вечера в пиццерии, продающей разогретую замороженную пиццу.

 

С первых минут второго сезона сериала «Стас всё сдаст», вернувшегося в эфир после годового отпуска, становится совершенно очевидно, что это самая смешная британская комедия десятилетия. Трудно сказать, что точно произошло за этот год – или это странная и замкнутая в себе комедийная вселенная Джейми Деметриу и его друзей наконец-то стала понятной и родной, или действительно актёрские выступления и сценарии вышли на новый уровень концентрированности и лаконичности – но скорее всего это тот магический случай, когда оба этих фактора сыграли свои роли сразу. Как и многие отличные комедии, «Стас» в пересказе звучит как-то глупо и непонятно, зато при просмотре такой уморительно смешной, что моментально заставляет забыть о личных невзгодах жизни молодого специалиста.

 

Никита Лаврецкий

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Комикс «Пируэт»

Тилли Уолден

 

Бумкнига

 

 

 

 

Младшеклассница Тилли добровольно-принудительно с подачи родителей попадает в профессиональную секцию фигурного катания, после чего по инерции выкручивает пируэты ещё несколько лет, попутно переживая все радости и горести подростковой жизни: переезд в другой штат, первую симпатию к непротивоположному полу, встречу с репетитором-извращенцем. Примерно к концу школы девушка понимает, что профессиональный спорт – не её и что на самом деле она художница. Воспоминания о шести годах на льду моментально приобретают невыносимо ностальгический оттенок.

 

После школы Тилли Уолден поступила прямиком на курс создания комиксов к именитому автору Джеймсу Стёрму. Дипломным проектом 20-летней девушки, собственно, и стал графический роман взросления «Пируэт», выигравший премию Айснера (Уолден – самый молодой победитель в истории) и изданный не только в Америке издательством First Second, но и добравшийся до русскоязычных прилавков с помощью «Бумкниги».

 

Центральные элементы этого комикса о взрослении скорее всего покажутся хорошо знакомыми всем мало-мальски начитанным читателям: от монохромной, состоящей из оттенков синего цветовой палитры (см. «То самое лето», «Синий – самый тёплый цвет» и, хм, «Включая её имя и лицо») и сексуально-романтической линии в центре повествования (эта идея вроде как лежит на поверхности, но действительно ли опыт школьных лет настолько часто сводится к романтике, как это пытаются сообщить нам графические романы – да, под это банальное клише снова подпадает и мой собственный комикс про «Имя и лицо») до главной героини, являющейся идеальным воплощением типажа сверхчувствительного интроверта (благодаря этому взрослые интеллигенты-меланхолики – а, будем честны, ну кто кроме них станет это читать – легко поставят и себя на место умненькой школьницы посреди такого холодного и безразличного мира). Зато и читается эта уверенно использующая все лучшие жанровые находки история глаже и эффектнее, чем более сложноустроенные вещи: всё дело в том, что Тилли Уолден идеально чередует внутренние монологи и немые чувственные монтажи; аккуратно раскадрованные страницы и красивые развороты с одним-двумя атмосферными рисунками – благодаря ним даже четыреста страниц пролетают незаметно.

 

С одной стороны, такую ладно скроенную работу даже инди-комиксом назвать язык не поворачивается (ну какой инди-комиксист из человека, который настолько же ладно с места вписался в высший эшелон комикс-индустрии) – больше этому комиксу пошёл бы эпитет «голливудский». С другой стороны, а может, да ну их эти инди-комиксы, если существуют такие сладкие и гладкие голливудские комиксы?

 

Никита Лаврецкий

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Еще одна статья о домашнем насилии

  newyorker.com

 

 

Danna Singer для The New Yorker

 

 

Свадебные фотографии в семейном альбоме. Совсем юная девушка с миловидным лицом и чуть кривой, будто недоверчивой улыбкой и толстенький парень с большими щеками и армейской стрижкой. Они начали встречаться, когда ей было 15, а ему 17, через год она забеременела и они съехались. Еще через год она родила от другого, но парень предложил пожениться и растить и этого ребенка как общего. Скоро он устроился на работу в полицию, ведь его дед был там большим начальником, завел роман с диспетчершей, и ссоры с женой перешли на новый уровень: например, он стал вызывать наряд, когда жена бросалась на него с кулаками. В один прекрасный день жена собралась уйти из дома, отправила ему сообщение, что сейчас покончит с собой, и выстрелила себе в голову из пистолета. Или нет. Может быть, выстрелил кто-то другой: ведь и пороха на ее руках не было, и угол выстрела был нереальный для самоубийцы, да и во время выстрела муж, как показали свидетели, был дома.

 

Большая статья «New Yorker» об этой истории вроде бы сделана на стыке двух популярных и у нас тем (полицейский беспредел, бесправие женщин), но предоставляет такое количество дополнительной информации к размышлению, сколько вы ни на белорусских, ни российских сайтах не найдете. В первом же абзаце сообщается, что девушка прожила всю жизнь с бабушкой и дедушкой, потому что ее родная мать отказалась от нее еще в детстве. Чуть дальше сообщается статистика тридцатилетней давности о том, что чуть не половина полицейских постоянно припугивают или немного побивают своих партнеров. Уже это переворачивает ожидание тех читателей, кто пришел за очередным эмоциональным хоррором, в котором предсказуемость мучений и неизменность ролей тирана и жертвы успокаивает и, в конечном итоге, позволяет попереживать, особо ни во что не вникая. Речь не идет о человеке-изверге, говорит статья, речь идет о поломанной, ранящей всех участников семейной жизни, в которой некого судить, а думать можно лишь о бегстве.

 

Главным достоинством статьи оказывается выбор героев: девушка, в отличие от тысяч других жертв домашнего насилия, к середине текста выходит из комы и в конце текста уже смотрит на читателей из кресла, где сидит обвешанная своими тремя (да, пока суд да дело, она родила и третьего) детьми. Их тяжба с бывшим мужем за опеку, его неудачный роман с новой девушкой, появление частного детектива-любителя, уход на пенсию деда-шерифа – события все валятся и валятся на читателя, собравшегося было проникнуться всей болью одного конкретного эпизода, и, совсем как в жизни, чем околичностей становится больше, тем меньше остается сил что-то конкретное сказать на этот счет. Работа в полиции не способствует развитию человечности. Тяжелое детство не увеличивает эмпатию. Судебная система не совершенна. Волга впадает в Каспийское море. Это многоточие, усталое бессилие разрешить неудачно сцепившиеся судьбы людей, как ни странно, приносит гораздо более взвешенное и осмысленное удовольствие, чем большинство аналогичных рассказов.

 

Антон Серенков

 

 

 

 

 

 

Обложка: Channel 4

 
 
Поделиться
Сейчас на главной
Показать еще   ↓