Как это – делать самые веселые и популярные вечеринки города

– Что самое сложное, когда организовываешь вечеринки на тысячу человек?

Настя: Сложно вагоны разгружать. Или в офисе сидеть. Когда тебе дают какие-то проекты, которые ты не знаешь, как делать. Мы же все от души делаем, так что ничего особо сложного нет. 

– Ты в твиттере недавно написала что-то вроде: «Девочки, мой вам совет, не обязательно после расставания прыгать на других мужиков, легче не станет, я вот после расставания паблик создала, благодаря которому теперь могу не работать». Как так получилось?

Настя: Ой, это такая долгая история, которую я расскажу за две секунды. У нас закрылся отдел в иностранной компании, где я работала. И я долго болела, очуняла где-то в феврале-марте. И думаю: надо идти на работу, а не хочется. Я шесть лет проработала в офисах. У меня был эмоционально сложный год, и я решила, что я, как и Макс Корж, выбираю жить в кайф. Почему год был сложный, я не расскажу, чтобы никто не узнал, как плачет по ночам та, что идет по жизни смеясь.

– А паблик, у которого скоро будет 300 тысяч подписчиков, ты правда завела из-за разрыва?

Настя: Это был даже не разрыв. Это были не-отношения. У меня была безответная любовь, я чего-то страдала и часто делала посты на своей стене с песнями. Их почему-то репостили, было много лайков. Я тогда работала в банке, это был 2013 год, и на корпоративах ставили только мои плейлисты. Я подумала: так, мои плейлисты заходят, плюс мы с подружкой такие грустные были, такие «уууу мужики отстой, давай поплачем» и ставили «Кому зачем» Дубцовой и Гагариной. Иногда мы говорили: «Ой, вот я еще одну песню вспомнила!» Чтобы не забывать песни, мы завели паблик, вдвоем делали посты. Мы жили ради этого! Потом подруга устроилась на работу, и у нее не стало свободного времени.

Название паблика появилось после корпоратива. Мы сняли коттедж, там была атмосфера, когда можешь никого не стесняться. Я была уже в состоянии шальной императрицы, мне нечего было пить, мужчины вокруг ходили, и я сказала: «Налейте женщине водяры». Подумала: о, прикольная фраза, так паблик и назову.

У меня был твиттер, моя отдушина, потом паблик. Но этого стало не хватать, нужно было что-то еще. Раньше у меня были суицидальные мысли, но, понятное дело, на серьезке я этого никогда не пробовала. У меня были мысли «жизнь тлен», постоянные грустинки. А оказалось, это была та энергия, которую нужно было куда-то деть. Хорошо, что мы познакомились с Димой, у нас обоих просто были популярные твиттеры. И хорошо, что он стал меня доставать с идеей вечеринок.

– Расскажи про монетизацию паблика.

Настя: Выставляешь паблик на биржу, ставишь цену. Тебе приходят посты, автоматически они появляются в ленте паблика, мне за это переводят деньги. Деньги с биржи не очень большие, Вконтакте берет за это себе процент. Еще есть коммерческие посты лейблов. Кто-то с лейбла пишет мне в личку, чтобы в паблике появилась новая песня их певца. Иногда так постят песни Крида, Федука, Темниковой. Паблик у нас с хорошей посещаемостью, и это нужно лейблам, чтобы у песен было больше прослушиваний. Тогда они попадают во вкладку Вконтакте с популярными записями. Паблик приносит денег где-то столько же, сколько получает бухгалтер в средненьком офисе.

– Как вы решили делать вечеринки?

Настя: Мне было уже 27 лет, и я обо всем думала: «О бо-о-оже, зачем». Сама себя накручивала, что ничего не выйдет. Были еще такие псевдо-друзья, которые говорили: «Да ну, ты ничего не сможешь».

Дима: Мы сидели дома, и я постоянно говорил: «Настя, ну давай сделаем НЖВ, это взлетит». Я учился в универе и больше ничего не делал. А после вечеринок НЖВ у нас жизнь перевернулась. На своей государственной работе я простой программист, расходный материал. Если бы не НЖВ, я бы просто сидел в офисе, приходил бы домой, лежал и ел. А сейчас я живу от НЖВ до НЖВ. На мне лежит техническая часть. Например, свет. Его частота, цвет, пульсация, как он стробит. Это очень важно, свет работает на уровне подсознания человека. Люди, может, не понимают, когда танцуют – ну, лампочки и лампочки, но если их настроить правильно и грамотно распределить плейлист, то из людей будут вылетать бабочки.

– Как это вообще, когда вы всю ночь в блестках и кричите на весь клуб «Привет, Олимпийский! », и на вас все смотрят и орут от радости, а в понедельник вы идете на работу в офис и спокойно там сидите?

Дима: У Насти на работе всегда было молодежи побольше, а у меня строгий дресс-код, все консервативно, люди работают взрослые. И я на работе сначала скрывал. Потом пара человек узнали, сходили, рассказали другим, что это весело и круто, теперь иногда веду корпоративы. Один коллега даже однажды залез на сцену и перевернул нам пульт с компьютером, все полетело на людей.

– Все равно поразительно, что вы одновременно и офисными работниками были, и немножко звездами.

Настя: Да у меня с детства была мечта выступать на сцене. Я ходила в театральную школу и думала, что буду актрисой. В лет 20 со мной было что-то странное, какая-то зацикленность, и я посжигала все дневники, которые вела, но до сих пор помню, как писала еще подростком: «Я хочу выступать на сцене в блестящем платье». Когда была совсем маленькой, надевала колготки на голову, и мне казалось, что это мои волосы, а я Наташа Королева. 

Дима: А я на диджеев в лагерях, которые ставят музыку с ноутбуков, смотрел, как на богов. Я думал: я хочу быть, как они.

– Какие самые дикие моменты НЖВ вы помните?

Дима: Самой дикой была первая вечеринка, потому что мы не знали, что придет столько людей. Думали, будет 100-150 человек. Мы открыли двери клуба и увидели огромную очередь. Клуб вмещал человек 600, еще человек 400 стояли на улице, они просто не помещались. Приезжала милиция, люди из соседних домов жаловались. Но два милиционера не могут разогнать такую толпу, они просто приехали, посмотрели и уехали. Была зима, шел снег, люди стояли в очереди веселые и пели песни Максим.

Настя: Охранники тоже не понимали, кто мы такие. Они думали, что мы размалеванная шантрапа, которая ничего не сможет. А потом, когда заполнен весь клуб, они на тебя начинают смотреть совершенно по-другому. Я на минские техно-вечеринки не ходила, но, думаю, что там просто меньше людей, поэтому на НЖВ некоторые иногда в шоке: людей много, очень тесно, но у нас дружелюбно и весело.

При этом нас не пускают на большие площадки, например, в Ок16. Мы знаем, что мы соберем людей. Мы продаем все билеты, на вечеринку в июне пришла тысяча человек. Есть те, кто потом, когда проданы уже все билеты, просят пустить их за 50 рублей, за 70. Есть те, кто перекупает, и те, кто у них покупают за 50 рублей. Но нам в Ок16 сказали: это не наша концепция, нам нужно техно. Спроси у нас про конкуренцию.

– Расскажите про конкуренцию, пожалуйста.

Настя: Нас уже стали копировать. Мы называть их не будем, потому что черный пиар тоже пиар. Мы называем их грустные лузеры. Они увидели, сколько людей к нам ходят, и решили нашу аудиторию себе приманить. И они сейчас думают, что можно ставить абы что. Люди до нас вообще боялись на модных вечеринках влючать русскую музыку из 90-х и нулевых, а сейчас посреди своего техно могут «Фаину» На-На включить. Они делают это не от души, а ради денег. Поэтому у них не получится. Публика все чувствует. Кстати, на наш паблик подписана Монеточка. На вечеринке НЖВ была Гречка, ее подруга привела, и она пьяная там пела Максим. Какая-то участница «От пацанки до панянки» подписаны на паблик. Ну, это естественно.

Дима: С таким человеком за столом сидим! Кстати. Подписывайтесь на инстаграм НЖВ.

– Как у вас проходит день до вечеринки и день после?

Настя: Весь день мандраж, потому что надо все успеть. Я даже не могу вспомнить, что ем в этот день. Потом на сцене 5-7 часов, танцую так, что назавтра ног не чувствую. После вечеринки едем утром домой.

Дима: Я могу после вечеринки на афтэпати поехать, на речку или на дачу к кому-нибудь.

Настя: А я еду спать домой. Просыпаюсь к обеду, потом идем или в «Шикари» есть том-ям, или в KFC, или заказываем пиццу и роллы, обкладываемся едой. Однажды мы заказали штук пять пиццы и валялись среди нее. Это как в американских фильмах про женщин, которых бросили. Ты просыпаешься, кусаешь пиццу и дальше спишь. Потом смотрим сторис людей с вечеринки по хэштегу, пощу что-нибудь в свой инстаграм.

– Вы раньше жаловались, что люди в свитерах танцевать приходят. А сейчас как?

Настя: Часть людей мы уже приучили, что нужно приходить в блестках, и мальчиков, и девочек. Парики появились, люди прически делают. Люди становятся свободнее и раскрепощеннее. Приходите в перьях, купальнике и лосинах, у нас все можно! Девочки, посмотрите новомодный молодежный сериал «Эйфория». Можно без звука, там картинка красивая и офигенные мейкапы. Копируйте, пробуйте потом перед зеркалом такой сделать. К тому же есть прекрасный сайт Алиэкспресс, где блестки можно по доллару заказать. Мы не говорим, что к нам нельзя в футболке и джинсах, просто мы хотим, чтобы это было место, где люди будут свободны.

Дима: А может, человек после танцев смотрит на свой свитер и думает: вот это были выходные! Не нужно стесняться, мы все в одном кругу и любим одну музыку.

– Вы вообще иронически всё это слушаете, все эти хиты нашего детства, или как?

Настя: Мы уже живем в этой иронии, мы уже в целом к жизни иронически относимся, не на полном серьезе. Бывают моменты, конечно, когда ты серьезный, но не часто. Да и поднапои любого эстета, и он сразу начнет орать «Знаешь ли ты» Максим.

Я была фанаткой всех «Фабрик звезд», моя мама всегда это смотрела. Я записывала видеокассеты с отчетными концертами и учила слова всех песен. Никита Малинин с «Фабрики звезд» вообще моя первая любовь.

Когда по телеку показывали «Песню года» или «Золотой граммофон», вся семья собиралась. Бабушка и тети обсуждали платья: «А эта вышла... боже... с ее фигурой такое платье! Ну, эта девочка хорошая, мне нравится... Вот этот больше по мальчикам...». Еще, когда мы жили в Борисове, был телеканал «Скиф», и там постоянно крутили передачи с поздравлениями и ставили записи выступлений Киркорова и Кадышевой. Вот на этих поздравлениях я и выросла.

Дима: Ты можешь не любить эти песни и не слушать, но ты их знаешь. Это уже навсегда в твоей голове. Я тоже с мамой смотрел «Фабрику звезд». Многие 18-летние дети приходят к нам на вечеринки, потому что где-то услышали, что у нас весело. Песен Меладзе они могут не знать, но прямо во время вечеринки они все шазамят, потом дома слушают и в следующий раз приходят уже подготовленными. 

– Настя, а на работу будешь устраиваться?

Настя: Я хочу что-то более творческое, чем моя предыдущая работа в офисе. Поэтому не хожу на собеседования, раньше я слишком много ходила на них. Лучше всего ходить на расслабоне, когда после вопроса «кем вы видите себя через 5 лет?» ты можешь просто встать и уйти. Как вспомню: ты еще студент, опыта нет, и ты хочешь где-то подработать, чтобы у родителей денег не просить. Сидишь, бедненький, трясешься, ладошки потеют, и говоришь: «ну... это.. это, как это...» Боже, это жесть, зачем людей так мучать этими вопросами, тебя же там даже не слушают особо. У меня в голове нет такого, что вечеринки – это на всю жизнь, потому что в жизни ничего не навсегда. Просто пока есть возможность, почему бы не пожить в кайф. Боже, да что этот Корж ко мне пристал...

– Как выглядит твой день?

Настя: Ну, месяц назад было так: я могла проснуться, приготовить еду...

Дима: Ты ж не готовишь, ты доставку заказываешь!

Настя: Ну, как когда. Иногда готовлю, смотрю сериал или видосы, иду на Комаровку. Это вообще мое любимое место. Вечером, смотря какая погода, можно поехать к друзьям, куда-то пойти поесть или дома посидеть. Еще я часто хожу в поликлиники. На йогу хожу. Правда, на йоге раза четыре была. Смотрю «Сватов», «От пацанки до панянки», ну и все эти новомодные сериалы НВО и Нетфликс. Выходной день, конечно, уже поярче. 

Дима: Настоящая светская львица!

– Я у тебя в твиттере видела, что ты плакала, когда тебе исполнилось 27.

Настя: Реально плакала! И вот моя подруга, когда ей исполнилось 27, тоже плакала. Это какой-то возраст, когда вдруг понимаешь: я работаю в офисе и ничего не добился. Дело даже не в карьере. Просто твоя личная энергия... боже, я говорю, как певица Луна, обожаю ее. Так вот, ты свою энергию никуда не вкладываешь. Не готовишь какие-нибудь тортики, не рисуешь картины. Если бы не Дима, я бы до сих пор рыдала на каждом дне рождения и говорила: боже, что вообще происходит с моей жизнью?

– А сейчас ты плачешь на днях рождения?

Настя: Нет. Больше я не плачу.