Что почитать, посмотреть и послушать в эти прекрасные выходные.
.jpg)
Альбом «Slowdive»
Slowdive
Где-то лет десять назад окончательно сформировался канон инди-рока, и тогда же начались одно за другим воссоединения групп этого канона. Группы давали концерты, собирали десятки тысяч человек послушать ставшие классическими альбомы 20-летней давности живьем и записывали новые альбомы. Среди этих альбомов есть и хорошие, и плохие, но в основном они просто ненужны: записанные, ставшими в два раза старше, здорово поменявшими приоритеты в музыке и просто уже больше неподходящими друг другу людьми, они совершенно ничего не добавляют ни к наследию групп, ни к текущему контексту. Недавно вышедший четвертый и первый за 22 года альбом английской группы Slowdive, кажется, первый такой альбом, который не только не является лишним, а даже наоборот – наконец доделывает то, что группа тщетно пыталась сделать в ту эпоху, которая сейчас уже кажется «классической», да так и не смогла.
Slowdive записаны в соавторы жанра шугейзинг, но любому, кто немного разбирается в ситуации английской гитарной музыки начала 90-х, очевидно, что значение группы для жанра мизерное, и что еще важнее – мизерно значение жанра для самой группы. В смысле баловства с гитарными педалями и ревербом захваленный второй альбом группы «Souvlaki» не выдерживает никакого сравнения с действительно оглушительным и диким «Loveless» My Bloody Valentine и больше похож на попытку сделать корявыми руками альбом группы Cocteau Twins. На первом альбоме этого баловства, считай, и вообще нет, во всяком случае его не больше, чем на альбомах десятков шумных инди-групп той эпохи. Альбом «Pygmalion», на котором история группы в 90-х оборвалась, был гораздо ближе к тому, что тогда называлось пост-роком: замешанной на компьютерных манипуляциях со звуком и эмбиенте гитарной музыке групп вроде Bark Psychosis или Seefeel. Таким образом Slowdive оказались, кажется, единственной группой в инди-рок-каноне, у которой не было собственного канона: она распалась посередине трансформации из шумных подражателей Cocteau Twins во что-то своеобычное, и ее дискографии еще только предстояло обрести осмысленную форму.
«Slowdive» эту форму и фиксирует. Теперь Slowdive – это громкая, но мечтательная и нежная инди-поп-группа с расфокусированным, но, в общем, совершенно не шугейзовым, не разбрызганым гигарным звуком, зычными барабанами и вполне традиционной, даже ретро-сентиментальной структурой песен. Песня «Sugar for the Pill» похожа на сладкий софт-рок, песня «Go Get It» похожа на Bark Psychosis, а еще пару песен похожи на Cocteau Twins. Все песни – замечательные. Годы прошли, и музыкантам стало ясно то, что неясно до сих пор многим их фанатам: никакого «шугейзинга», «пост-рока» или даже «брит-попа» в начале 90-х в Англии не было, а был котел, в котором все кипело, булькало, и откуда каждый тащил себе в тарелку столько, сколько успевал, пока не обжигал руки. Все детали альбома у группы были и тогда, только Slowdive все как-то не могли сообразить, как их состыковать, а тут вот наконец получилось.
Часть загадки, присутствовавшей в ранних записях группы, из-за этого улетучивается, но, строго говоря, вряд ли загадка осталась бы, и не сумей Slowdive разобраться в собственном звуке – нет этой загадки и во всех остальных альбомах возрожденных классиков 90-х. Кажется, вся загадка только и была в молодости и неопытности. Для группы, состоящей из людей сильно за сорок, Slowdive, во всяком случае, чрезвычайно изобретательны, и музыка их вполне свежа и изящна. А.С.
.jpg)
Фильм «Отведи меня к реке»
Тинейджер-гей Райдер, вынужденный мириться на семейном реюнионе с шутками про шорты и флиртом девятилетней кузины Молли, оказывается в центре психологической игры, которую затеял его дядя. Мать Райдера, отправляясь к брату из Калифорнии в родную Небраску, и знать не знала, что милые сердцу цветочные поля до сих пор хранят былые обиды.
Дебют молодого американца Собеля, пролежавший кучу времени на монтажном столе, старательно маскируется под инди-драму, но безотказно работает по правилам чистокровного хоррора. Нормальный, трезво мыслящий парень попадает в ситуацию, о которой не знает ровным счетом ничего: хозяин усадьбы и отец четырех девочек, наорав на Райдера после мутноватого инцидента в амбаре, ни с того ни с сего предлагает перемирие, но блеск в глазах не утаить, да и личико дочери Молли напудрено явно не без повода. Совокупность странных сцен (среди которых – самоубийство птицы о стекло и а капелла Райдера за примирительным обедом) ведет скромного и безотказного героя не пойми куда и временами отдает то «Забавными играми», то винтерберговским «Торжеством», которым в конце концов и оборачивается.
Милых добродушных людей водить за нос проще простого, но это не программное заявление – и слава богу: Собель выписывает характеры так, чтобы выжимать максимум напряжения из каждой реплики, каждого жеста, а все обобщения отдает на откуп субъективному зрительскому опыту. За те два дня, что гости проведут в штате кукурузников, из фамильной драмы втихомолку успеет вырасти revenge-триллер, где никто не пострадает, но неприятный осадок от этого будет только сильнее. А.Св.
Сериал «Оставленные»
К финальному третьему сезону обласканный критиками мистический сериал «Оставленные», кажется, достиг высот великого американского ситкома «Замедленное развитие». После катарсического воссоединения в конце предыдущего сезона, семья Гарви, как и семья Блутов из ситкома, снова оказывается разлучена в мире, сошедшем с ума после необъяснимого единовременного исчезновения двух процентов населения и последовавшей за ним лавины из всевозможных сект, культов и теорий заговора. Как и в «Замедленном развитии» (и в главном романе об американской семье «Шум и ярость» до него), повествование ведется поочередно с различных точек зрения героев, окружающих отца развалившейся семьи Кевина Гарви. При этом новый сезон оказывается наполнен неожиданно большим количеством абсурдистского юмора и неловких ситуаций, вроде той, где два ближайших товарища сообщают Кевину, что последние несколько месяцев провели за написанием нового евангелия с ним в главной роли.
После нераскрытых тайн и спорного финала «Лоста» – предыдущего сериала Деймона Линделофа – можно понять зрителей, которые не станут смотреть «Оставленных» в страхе, что Линделоф снова всех поимеет. Оно-то, может, так и будет, но странно сопротивляться, когда автор собирается вас поиметь таким изящным образом: с сериалом о том, как одна-единственная загадка исполинских масштабов лишает рассудка и покоя не просто целую планету, но и одну совершенно нормальную семью из пригорода Нью-Йорка. Н.Л.
.jpg)
Комикс «Incognegro»
Mat Johnson
В минском кинотеатрах сейчас идет фильм «Прочь» – захватывающий социальный триллер о культурной апроприации и о том, что все белые втайне хотят быть черными, замаскированный как хоррор про знакомство с родителями. Комикс «Incognegro» тоже затрагивает расовые проблемы, но только в более сложное и брутальное время. Главный герой – черный журналист из Гарлема 30-х годов, который путешествует по стране и расследует линчевания и прочие незаконные дела Ку-Клукс-Клана. Оставаться в живых при этом у него получается только потому, что он не похож на черного, а цветом кожи вполне себе бледный, из-за чего у него получается незаметно вливаться в общество ничего не подозревающих белых людей. Окончательно задолбавшись и желая уйти с такой работы, «инкогнигро» ввязывается в одно последнее дело в опасном «глубоком юге» США, в котором оказывается втянут еще его брат, друг, полиция и куча безумцев из всего того же Ку-Клукс-Клана.
Со стороны «Incognegro» может выглядеть как довольно стандартная детективная история (убитая женщина, без вины виноватый, подмена личностей, нечистый шериф, все на месте), обрамленная в интересный исторический контекст. Автор комикса Мэт Джонсон прекрасно знает, о чем пишет (он тоже афроамериканец, который выглядит, как белый) и вдохновляется жизнью такого же «белого» активиста за гражданские права Уолтера Уайта, заодно разбирая на части расизм и дотошно объясняя, почему раса – это всего лишь социальный конструкт. Впрочем, если вам все это неинтересно, то, как и в сердце любой подобной истории, в самом сердце этого комикса лежит скорее универсальный рассказ о самоидентификации, который напоминает о том, что если даже черный парень в 30-х смог «сделать себя сам», то вы так точно можете быть кем угодно вообще без проблем. К.М.
.jpg)
Игра «What Remains of Edith Finch»
Беременная барышня возвращается в давно заброшенный отчий дом просто потому, что мама оставила ей ключ, а она не знает, от чего именно. Дом построен из кирпичей дома, на котором приплыл 80 лет назад прадедушка из Норвегии (не спрашивайте). Спроектированный чудаковатой прабабушкой, он весь состоит из заколоченных мамой комнат вереницы трагически (ну или комически, если смотреть на дело непредвзято) скончавшихся родственников: вот дед, которого сбросил со скалы подстреленный и подтянутый для позирования фотоаппарату олень, вот малолетний дядя, который так раскачался на качелях, что улетел в пропасть, вот двоюродная бабушка, которую съело чудовище из канализации – и так десяток раз с десятком человек.
У «What Remains of Edith Finch», конечно, хорошая пресса, но, прямо скажем, вы вряд ли видели на улице людей, сжигающих тома Габриэля Гарсии Маркеса и диски с фильмами Уэса Андерсона под тем предлогом, что теперь все они не нужны. А ведь сжигать уже можно начинать. «What Remains of Edith Finch», кажется, наконец подбирает идеальный формат для игр жанра «симулятор ходьбы»: вместо разнообразных дневников героиня повсюду находит мини-игры, которые сверхлогично вытекают из истории, которую рассказывают (первым же оказывается маленький шедевр – поочередное превращение игрока в проголодавшуюся посреди ночи девочку, кошку, сову и ужасного ползучего морского монстра; дальше есть ожившие комиксы, задачки по выставлению фокуса фотоаппарата, отрезание рыбьих голов, превращающееся в трехмерную адвенчура про принца какой-то неслыханной персии и многое другое). В игре физически невозможно застрять или заблудиться, при этом все бонусы, собственно, «игры» остаются на месте: причудливая планировка, детали интервьеров, лица на фотографиях, мигание красного маячка невдалеке от берега – все воспринимается гораздо сильнее и яснее, чем если бы это был фильм или книга. Магические игровые истории, конечно, все эти десятилетия ждали именно такого воплощения, а не скучных букв на бумаге. Достоевского в видеоигры пока не переложишь, а «Сто лет одиночества» тут уже сейчас получаются лучше. А.С.
.jpg)
Статья про то, как классно жить в грузовичке (или нет)
Пока провинциальная молодежь из незначительных европейских стран продолжает ездить за просветлением в Индию и за автостопом в Латинскую Америку, в США все большую популярность набирает такое модное молодежное явление, как жизнь в грузовичке. По крайней мере, об этом рассказывает обстоятельная статья в «Нью-Йоркере». На тот случай, если вы исчерпали свой лимит бесплатных статей на сайте, перескажем ее.
Пара серфингистов пять лет назад познакомилась с мужиком, который заметив, как обстоятельно они выясняли отношения по какому-то незначительному поводу, сказал; «Вам бы пожить в грузовичке, ребята». Через какое-то время он бросил свою работу в «Ральф Лорен» и завел инстаграм про жизнь в грузовичке, чем здорово подзадорил и пару серфингистов. Они тоже бросили свои работы (впрочем, девушка просто перешла на удаленку), тоже купили грузовичок и тоже завели инстаграм про то, какое это наслаждение – ехать, куда хочешь, спать, где придется, ходить в походы, кататься на доске, обниматься с собакой, писать посреди совершенно пустой дороги и прочее в таком духе.
Статья выполнена в ювелирном жанре, равно далеком от «вдохновляющего» и от «разоблачающего». Молодая пара (симпатичная девушка, которая заполняет аккаунт не только фотографиями, где она потягивается или улыбается, но и дневниковыми заметками о йоге, свободе и осознанном образе жизни; обаятельный бородач, поддерживающий машину в порядке и наловчившийся делать неплохие снимки) действительно ведет жизнь, полностью состоящую из путешествий и ночевок в живописных местах. В то же время от офисной работы копирайтеров эта жизнь мало отличается: все деньги паре приносит реклама брендов для активного образа жизни в инстаграме, и даже грузовичок оснащен и бесплатно ремонтируется в рамках рекламной акции одной компанией по продаже товаров для любителей походов. Пара, в общем, не может прекратить свой радостный побег от общества потребления, потому что тогда нечего будет постить в инстаграм.
Самое большое удовольствие от статьи приходит, когда понимаешь, что, кажется, автор своих героев не обличает не из жалости, а потому что правда видит в них и то, и другое: и хиппи, и яппи одновременно. Может быть, американцы просто так и остались народом-колонистом, которой только тогда и счастлив, когда, свалив пожитки в фургон, катится черт знает куда? Статья таким вопросом не задается, но пищи для размышления предоставляет порядочно. А.С.
Фото: Dead Oceans, HBO, Vertigo, Giant Sparrow, The New Yorker (Jeff Minton)
